Дело близится к ночи. Пирушка в разгаре. Весёлые приятели разгорячились, они шумливы и переполнены нежными чувствами. Красотки в расстёгнутых одеждах склоняются к покорности… Бокалы то и дело наполняются, то и дело пустеют.
Слышатся песни, которым вторят звон стекла и заливистый женский смех.
А потом вдруг старинные часы в столовой прерывают своё монотонное тиканье, чтобы пронзительно заскрежетать, как они делают это всегда, когда готовятся пробить.
Полночь.
Раздаются двенадцать ударов — мерных, значительных, наделённых той особой укоризной, которая присуща старинным фамильным часам. Они словно говорят вам, что много ударов было пробито ими для ваших исчезнувших предков и ещё много ударов придётся пробить для ваших внуков, когда вас не станет.
Развеселые дружки притихли невольно, да и красотки больше не смеялись.
Но Альберик, самый неумный из всех, поднял бокал и сказал с шутовской важностью: — Господа, полночь. Самое время подвергнуть сомнению существование бога.
Тук — тук — тук !!
— Кто там? Мы никого не ждем…
Тук — тук — тук!
Дверь открывается и они видят длинную серебряную бороду высокого старца в ниспадающих белых одеждах.
— Кто вы, мил человек?
И старец ответил просто : — Я Бог !
При этом появлении молодые люди ощутили легкое замешательство, но Альберик. который обладал воистину завидным хладнокровием, снова заговорил: — Надеюсь, если вы тут чокнетесь с нами, это вам не повредит?
Бог взял поднесённый бокал, и тут же всякая неловкость пропала.
Снова стали пить. смеяться, распевать песни.
Голубой утренний свет уже заставил погаснуть звезды, когда решили, что пора расходиться.
Пред тем как проститься с хозяевами, Бог с абсолютно неподражаемой любезностью признал, что его не существует…