Шоу
…
Вот так шоу… что ни сюжет, то жесть:
километры гусиной кожи,
жар, озноб, встающая дыбом шерсть,
восклицанья «о чёрт!», «о боже!».
Сценарист старался: везде беда —
под кроватью, в метро, на кассе.
Малыши, родившись, спешат туда,
где планида проводит кастинг.

В реквизите — муки, мытарства, боль,
чтоб актёры честней стенали.
В этом фильме каждый получит роль,
но никто не прочтёт сценарий.
Быть тебе, малявочка, палачом,
а тебе, крохотулька, — жертвой.
Вы потом узнаете, что почём,
пробираясь тропой сюжетной.

Разберётесь в тонкостях, проходя
то один, то другой экзамен.
и поймёте, может быть, погодя,
почему в ваших глотках замер
этот крик колючий, истошный стон…
Детки, руки в молитве сложим,
чтобы сложное разглядеть в простом
и простое увидеть в сложном.

Чтоб почуять: время всегда течёт.
И, нащупав на лбу морщину,
прошептать под нос очумело: «Чёрт…», —
или выкрикнуть: «Чертовщина!».
Чтобы, как на афише, на небесах
прочитать изумлённо: «Боже».
Сценарист, режиссёр-постановщик — Сам
и единственный зритель — Он же.

Всё рассчитано по минутам, всё
предусмотрено изначально.
Эх, какой был замысел… — режиссёр
на актёров глядит печально.
Он вздохнёт, нахмурится, погрустит,
выпьет чая с небесной мятой
и сомнёт наш шарик в своей горсти,
со словами «спасибо, снято».

Непременно нужно, пока не снят
режиссёром последний дубль,
разбудить всех тех, что спокойно спят,
ибо время идёт на убыль.
Пусть возьмут бесстрашия напрокат,
пусть улыбок возьмут в аренду,
чтоб успеть, пока догорит закат,
подготовиться к хэппи энду.

11.11.2010