Больше всего в детстве я хотела петь. Мне казалось, что я пою лучше всех в классе. То, что пела я громче всех — факт неоспоримый. Нисколько неважно, что в ноту попасть мне было крайне сложно. Моя преподавалка пения игнорировала моё неистребимое желания петь во что бы то не стало. Она в очень корректной форме заявила маме, что, мол, девочка старательная, но, к сожалению, лишена слуха. Понять такое моему чувствительному организму было не под силу. Уж больно хотелось мне перепеть Ларку Григоренко. Лара была моей однокашкой в городе вечной молодости — Тбилиси. Она, таки, стала оперной певицей, с роскошным меццо — сопрано.
Я закрывалась в комнате, пристроенной отцом к основному зданию нашего дома на улице Октябрьской в Нахаловке, и… «пела» .Несчастные стены. Очевидно, только они могли выдержать меня в роли певуньи. Я запомнила на всю жизнь рассказ отца о моём деде, который пел в синагоге так, что дрожала огромная люстра. «Лампочка Ильича» в моей комнате не двигалась с места — точно, несмотря на мой принцип — в пении главное — петь громко!
Да… уж, певица из меня как из ножниц пассатижи, однако расставаться с музыкой мне не позволяла неистребимая тяга к прекрасному. Я набралась наглости попросить маму попробоваться в игре на фортепьяно.
Инструмент, с гордым для совков названием «Октябрь «, был подарен Резико Эбралидзе — известным режиссёром, и «по совместительству» другом моего бесподобного дяди Ромы. После первого же урока, профессиональная пианистка, играющая в местной Филармонии, заявила мне и родителям что нужно пожалеть не только девочку (то бишь — меня), но и «Октябрь».
В нашей семье были замечательные, талантливые музыканты. Два моих кузена Юрий и Мика Борода закончили Тбилисскую Консерваторию по классу скрипки. Папа играл первую трубу в военном оркестре, а в свободное от работы время — на танцах в городе Орша, подрабатывая на сигареты и девочек.
Я спрашивала у мамы, — почему Бог не наградил меня папиными, да и её семейными генами?
Моя мудрая мама меня успокаивала, объясняя, что я не лишена таланта и ещё своё слово не сказала.
Меня интересовало когда наконец настанет время и будет произнесено это волшебное «слово».
С возрастом я поняла, что гены — сильная штука! С генами я получила полный букет заболеваний. Что — да, то — да! Это — точно передалось!