Как-то вечером муж после работы делился впечатлениями о прожитом дне и между прочим поведал:
— Представляешь, одна наша сотрудница сегодня припёрлась на работу в прозрачной блузке.
— Ну и что, — говорю, — эка невидаль. Сейчас лето, жара, полстраны в таком виде ходит.
— Да, только у неё под белой блузкой красное бельё в горошек!
— Здорово. Наверное, забавно смотрится.
— Очень. Мы всем отделом ржали.
— Так она для того и вырядилась, чтобы вас повеселить, а то вы со своим хроническим авралом окончательно скиснете.
— У нас серьёзный режимный объект, а не балаган. К тому же она замужем.
— Погоди-погоди, а ты-то чего так завёлся? Пусть её муж беспокоится. А-а, кажется, понимаю. Завтра же куплю себе лифчик в горошек (муж расцвёл) и прозрачную блузку (нахмурился).
— Никаких прозрачных блузок!
— Почему? Тебе же нравится.
— Дома, для меня — пожалуйста. А посторонним мужикам нечего своё бельё демонстрировать, ты серьёзная замужняя дама.
— Давно ты стал таким ханжой? Вроде раньше за тобой не водилось. Что с того, что замужняя? Может, мне ещё и чадру надеть?
— Вот ты смеёшься, а в одной передаче было интервью с мусульманкой, и она рассказывала: «Да, мы, восточные женщины, по улице ходим закутанные, в балахонах, но дома для мужа надеваем всё самое лучшее и красивое. Тогда как западные женщины на работу наряжаются, а дома, при муже, ходят в халате и бигуди».
Тут уж я возмутилась:
— Когда это ты меня в бигуди видел? Ты же полюбил меня как западную женщину, а не как восточную!
Ладно, дорогой, будет тебе тысяча и одна ночь.
На следующий день поджидаю его с работы: в доме убрала, приготовила ужин, извлекла из сундука таджикский наряд. Когда-то давным-давно, ещё на даче бывшего мужа, строил дом Саид, кулябский аксакал, убелённый сединами, спокойный и рассудительный, воспитавший двоих сыновей и пять дочерей. Срочную службу Саид проходил в рядах Советской армии, образование получал тоже советское и вот теперь волей судьбы оказался разнорабочим на подмосковных плантациях.
Что называется, человек со стержнем, он имел чёткое, ясное, независимое суждение обо всём на свете, а кроме того, доброе сердце и искромётное чувство юмора. Долгие разговоры были не в его стиле, обычно он высказывался ёмко и метко. Почти все его реплики, произнесённые с непередаваемым акцентом, приводили в восторг любую публику и сразу растаскивались на цитаты. Саид учил меня готовить таджикский плов и тушить в жиру бараний ливер, и в эти редкие моменты его пробивало на разговоры за жизнь, он рассказывал небольшие истории о своей семье, таджикских обычаях и традициях. А однажды, собираясь на родину, спросил:
— Ты такой хороший женщина, если тебе наш таджикский рубашка привезу как уважение, будешь носить?
— Конечно, буду, Саид! Спасибо тебе и за науку, и за уважение.
И он привёз мне рубашку: длинную, по щиколотку, из струящегося шёлка. На лазурно-голубом фоне белые крупные цветы, и каждый цветок по контуру выложен сверкающими стразами. Наверное, вся его большая семья трудилась над созданием этого шедевра. Несколько раз я надевала её на даче из уважения к Саиду, но пройти по улицам Москвы в таком наряде не рискнула: побоялась, что стражи порядка депортируют меня в Таджикистан, не заглянув в паспорт.
С тех пор минуло много лет, Саид передал трудовую эстафету сыновьям и больше не работает в России. У меня давно другая семья, дом на даче бывшего так и стоит недостроенным, а рубашку я бережно храню, иногда верчусь в ней перед зеркалом, любуюсь, вспоминаю Саида — как ему там живётся, в далёком Кулябе?
И вот час пробил. Нарядилась я в эту рубашку, из ярких платков соорудила что-то вроде хиджаба, между прочим, красиво получилось. Всё-таки есть в мусульманках непостижимая грация и притягательность. Понавешала на себя украшения — всё, что нашла в подходящей тональности, — и, значит, томлюсь в ожидании.
В положенное время муженёк распахнул дверь и замер у порога в изумлении.
— Салям алейкум, дарагой! Ты вчера хотеть восточный женщина любить. Я сегодня люччий рюбашка надеваль, красивий хиджаб деляль…
Он зашёлся от смеха, сказать ничего не может, молча мне в пупок розой тычет, а я продолжаю:
— Ай-ай, зачем ботинка сам снималь? Нужьно било жена приглашать!
Беру его за руку, веду в комнату, а там — дастархан во всей красе, свечки, разноцветные фонарики. Муж садится за стол, обводит взглядом всё это великолепие, расплывается в довольной улыбке, как султан в гареме, и спрашивает:
— А сама почему в сторонке стоишь?
— Восточный женщина никогда с мужчином не садится, отдельно будет кушать.
Он хохочет:
— Не валяй дурака, иди ко мне. Столько всего наготовила, что я, один, что ли, буду? И платки свои снимай, упарилась совсем в такую жару.
И тут меня шайтан потянул за язык:
— А ты подарка жена принёс?
Он даже поперхнулся от неожиданности, говорит:
— Ну… вот, цветок принёс.
— Цветок карасивий, цветок — карашо. Один платок буду снимать.
— Как один, а остальные?
— А подарка?
Он быстро соображает.
— Вот, зарплату получил, всю в дом принёс, забирай, всё для тебя, любимая.
— Зарплата — карашо. Второй платок буду снимать.
Сидим, ужинаем, оба давимся от смеха. Любимый насторожённо так на меня поглядывает.
— А ты больше ничего снять не хочешь?
— А подарка где?
— Я же тебе всю зарплату отдал!
— Дэньги — эта карашо, дэньги — эта семья кармит. Но восточный женщина нельзя без подарка любить.
— Да какого же ты от меня подарка ждёшь, красавица?
Ух! Эту тему я не проработала. Что бы ему такое заказать в формате текущего вечера? Пытаюсь быстренько сообразить и, дабы потянуть время, перечисляю всё, что уже имеется:
— Пасматри, дарагой, — серёжка в ушка есть? Есть. Колечко на пальчик есть? Есть. Браслеты на рючка есть? Есть. Бусы на щея есть — видищь, какой красивий бу-усы?
— Вижу, очень красивые бусы.
— Видищь, какой красивий ще-е-ея?
— Вижу, великолепная шея!
Приподнимаю подол и вдруг как заору:
— Вай, вай! Пасматри скорей: цепочка на ножька нет! Видишь, какой красивий ножка — женьщина депиляция деляль, педикюр рисоваль, очень хотель свой мужь понравиться, а мужь подарка не приносиль. Вай, вай, на балкон буду ходить, слёзы в земля буду пролива-ать, грёмко-грёмко буду ридать — все соседи будет знать, что муж жена не любит!
Всё. Рыдала не я, рыдал муж, икал и кашлял, хватаясь за бока.
— Хватит! — кричит. — Молчи, женщина, а то лопну! Не ходи на балкон, пожалей соседей, будет тебе цепочка на ножку.
И на следующий же день принёс мне цепочку. Расцеловала я его со всех сторон, а сама смотрю на неё и думаю: зачем выпрашивала? Отродясь таких украшений не надевала, не в моём это стиле. Но восток — дело тонкое, раз муж подарил, надо менять стиль и носить. Только ведь не в московской пыли такую цацку выгуливать, пришлось ещё и путёвку на море клянчить, в волшебные мусульманские страны.
Такая вот у нас получилась восточная сказка. Пойду собирать чемодан, непременно возьму всё самое лучшее, самое красивое…