Мы хотим быть ровнее, прямее, глаже.

Чтоб без трещин, шрамов, шероховатостей, сколов, изгибов. Спина ровная, кожа гладкая, тембр голоса единственно верный, майки выглажены, сообщения не оставлены без ответа, вставать в 6 утра, даже без навигатора никогда не путать маршруты и не знать толчею в грязных февральских маршрутках, не опаздывать, приходить на пять минут раньше срока, не робеть, не сбивать дыхание, чтобы сердце не пропускало удара, чтобы всполохами зарниц на щеках не выдавало в самый неподходящий момент, ударения ставить правильно, деепричастные не забывать выделять запятыми, быть внимательным без навязчивости, ироничным без злости, знать всё сразу: что нельзя спешить, что есть круги близости в общении с любым человеком, что, на самом деле, никто нас насквозь не видит и слова надо говорить словами, что не надо бояться быть слишком добрым — не бывает слишком, а злые — лишь те, кто напуган.

Мы хотим видеть путь и не отклоняться от курса.

И мы тратим себя на то, чтобы стать понятнее, однозначнее, прозаичнее. Чтобы выровняться, усредниться: до семян цератонии — по две десятых грамма.

Но я встречу каждого, с кем на «ты», лишь уехав утром в совершенно чужой, незнакомый город, бросив в сумку лишь пару помятых маек, и от счастья буду домой лишь к 6 утра возвращаться, даже с навигатором буду путаться, но меня каждый раз кто-нибудь незнакомый проводит до нужного поворота и расскажет мне по пути своих баек, и я буду опаздывать и приходить на многие минуты позже, потому что снегом над рекой меня остановит, оставит на мосту стоять неподвижно, красотой уложит на лопатки, а потом — спешить, бежать, задыхаться, сбивать дыхание, на седьмой подниматься без лифта, перепрыгивать через ступеньки и вбегать в комнату с щеками, пылающими ярче любимого неба — от волнения и мороза. И слова мы будем говорить касаниями, и через все круги близости перепрыгивать в самый центр, чтоб устало и счастливо выдохнуть, лбом в плечо уткнувшись, выдохом — не словами — говоря «как хорошо, что я тебя нашел».

И вот всё это — всё, что сейчас происходит с нами — нас обточит, как воды обточат самый шероховатый и грубый камень. Сделает нас гладкими, как мы мечтали — но самой неповторимой формы.

И когда все закончится, чьей-то рукой бросит нас над водой —
и от нас разойдутся круги.

Это то, как мы оставляем в мире следы.