Оля

Оле — двенадцать. Девчонка, глупышка совсем.
Платье бы ей понарядней и в доме уют.
Выцветший свитер, резиночка в жидкой косе —
Мама и папа давно и запоями пьют.

Воздух в квартире прокуренной стыл и тяжёл,
В кухне с нетопленой печью шаром покати.
Папа с утра на болото за клюквой ушёл:
Вечером ягоды сдаст — и продолжат кутить.

Оля, на грязном диване свернувшись кольцом,
Под одеялком, как цуцик, замёрзла и ждёт:
… показать весь текст …

Долог осенний вечер, до грусти падкий.
Мучают мысли (нет бы — мечтала в дрёме):
Сахара в чай положишь — и будет сладко;
Печи истопишь — станет теплее в доме;

Вымоешь окна — света прибудет сразу;
Кончатся деньги — пояс затянешь туже.
Всё так логично, всем управляет разум…
Чувства нахлынут — логика сгинет тут же:

В доме тепло — но шарф до ушей намотан;
Сахар положишь — давишься горьким чаем.
То, что ты любишь очень давно кого-то,
Вовсе любви ответной не обещает.

Вроде всё как у всех: по утрам бутерброды и кофе,
На работу, с работы — привычный размеренный быт.
По субботам — на дачу, воскресный пирог — у свекрови.
Только вот на душе подозрительно часто свербит.

То заноет, как старые кости к дождливой погоде,
То защиплет, как будто попавший в царапину йод…
Тот, кого не люблю, всё никак от меня не уходит.
Тот, кого не забуду никак, никогда не придёт.