Знаешь ли, добрый Господи: там бомбят.
Нет не в кино, не в хронике, не во сне.
Лёгкие эти лётчики вечно мнят,
То, что с тобою, Господи, наравне.
Знаешь, они невидимы, как и ты.
Каждый минует, радуясь, свой радар.
Видишь, они пикируют с высоты.
Быть таким точным, Господи, божий дар.
Это для них работа — бомбить в умат.
Так и таксуют лихо в один конец.
Слышишь, у них в наушниках адский мат.
Хоть по губам нашлёпай их, как отец.
Наши берут иконки и образа.
Ангелы тоже созданы, чтоб карать.
Ты их наводчик, Господи, их глаза.
Если не ты, то кто ж тогда? /…твою мать/
И у чужих есть родина, вера, честь,
Мама, что шепчет нежно: Толстяк, Малыш.
Ты им позволил, Господи, мягко сесть,
Просто банально делая вид, что спишь.
Спишется всё естественно. Будет взлёт.
Сделают их героями важных вех.
Тем, кто внизу по-своему повезёт:
Ты заберёшь их, Господи… Всех. Наверх.