— Слушай меня внимательно…
Голос в трубке был слегка с хрипотцой. Будто человек был простужен или говорил очень издалека.
— Слушай и не перебивай!
Голос был странно знаком. Словно, уже слышал, но не можешь вспомнить, где…
— Ты должен пойти по правой дороге, — требовал голос. — Слышишь? Только по правой! Не по левой. И тогда у тебя всё будет хорошо. Ты проживёшь долгую и хорошую жизнь. У тебя будет семья, дети, внуки, большой дом и уважение людей. Понял? По правой!
— Кто ты такой? — пытался узнать он. — Кто это? Что? О чем ты говоришь?
Но голос уже исчез. И в трубке бились о стенки короткие гудки.
Мужчина давным-давно позабыл об этом телефонном звонке. Он жил в небольшом, трехэтажном, деревянном доме, построенном много-много лет назад. Ни о каких удобствах речи не было. Жило здесь двенадцать семей. Все жили дружно, как-то по-семейному. Помогали друг другу, и…
Ходили на улицу зимой и летом в маленький домик для личных удобств. Газа тоже не было. Было электричество и вода.
А, значит, был интернет, и это для него стало самым главным. Ведь он работал в интернет-фирме. Где делал сайты. И плата за аренду была очень низкая. Что было ещё важнее.
Зимой было холодно, а летом убийственно жарко. Кондиционеры хозяин дома ставить запрещал. Боялся разрушения деревянных стен. Дом был старой планировки и выглядел так — направо шла лестница с шестью квартирами и налево с шестью. По четыре небольших квартирки на этаже.
В этот день он, как всегда, возвращался домой после работы. На дворе уже темнело. И снежинки кружились в желтом неверном и мерцающем свете фонарей. Была зима.
Он забрался в свою клетушку и, укутавшись пледом, поужинал, а потом сел к компьютеру. Надо было кое-что доделать. Несмотря на то, что был канун рождества и везде был праздничный ужин. Его это не касалось.
Может, поэтому он и не услышал шум, доносившийся с лестничной клетки, и пришел в себя только, когда почувствовал запах гари. Явно что-то горело. Вскочив, мужчина выбежал в коридор и увидел, как языки пламени вырываются из одной смежной на этаже квартиры.
Жильцы выбегали, кто в чём успел. Они бросали всё и, схватив детей и родителей, мчались по скрипучим деревянным лестницам на улицу. Мужчина вернулся на несколько секунд в квартиру и, схватив компьютер, портмоне и куртку, тоже побежал вниз. И он уже был на пороге дома, когда…
Когда вдруг уловил крик. Этот крик не мог заглушить рёв огня, доносившегося сверху. Огонь бежал по квартирам и лестнице, пожирая всё на своём пути.
Это был еле слышный писк. Все жильцы дома стояли уже на улице и кричали ему, чтобы он немедленно вышел из пылающего дома. Который вот-вот должен был вспыхнуть весь, как свечка, и рухнуть. И всё же.
Там слева, на втором этаже, кто-то отчаянно пищал, а справа…
Справа, тоже на втором, женский крик, и тут… Тут мимо него промчался здоровый мужик в спортивном костюме. Он кричал:
— Дочь! Моя дочь! Она осталась в спальне!
Мужчина колебался одну долгую секунду. Налево или направо? К тоненькому непонятному писку или помочь спасти девушку, жившую в правой стороне дома на втором этаже?
И тут вдруг время остановилось. Словно удар колокола. Зазвучали давно услышанные им слова. В самой ранней юности. Какой-то странный звонок. Будто из ниоткуда:
— Ты должен пойти по правой дороге. Слышишь? По правой!
Дверь квартиры справа распахнулась и на лестнице, объятой огнём и дымом, показался мужик в спортивном костюме с девушкой на руках. И тогда…
Тогда, повинуясь непонятному порыву, он побежал. Нет! Полетел по левой лестнице. Выбор был сделан. Толкнув одну из дверей, он увидел под столом кошачье семейство. Их забыли в суете и спешке. Просто забыли, и всё…
Парень схватил кошку и двух её котят и побежал вниз. Он выскочил, и сразу за ним дом, объятый пламенем, рухнул, развалившись, словно карточный домик.
И только тут подъехали пожарные машины. Спасать дом было поздно. Все, казалось, были здесь. Все соседи. Но, нет. Не все. Одна женщина бегала по улице, освещенной желтым светом фонарей, и отчаянно кричала. Её глаза были совершенно безумны.
Там в дыму и обгоревших балках остались её муж и единственная дочка. Они так и не смогли выбраться.
Парень стоял, прижимая к своей груди кошку и двух котят. В его голове, как набат, бились слова из того, давно позабытого звонка из молодости…
В возникшей неразберихе он так и не смог найти, чьи были коты. Поэтому и унёс их к другу, приехавшему, чтобы забрать его через несколько часов. У него дома, рассказывая всё, что случилось, он гладил прижавшуюся к нему кошку и нащупал у неё на шее маленький пакетик под ошейником против блох.
Вытащив его и развернув, он увидел странный набор цифр и чисел. Он всё хорошо запомнил. Просто потому, что такова была его работа. Выбросив пакетик со странной бумажкой, он лёг спать, а на завтра…
Когда он шел на работу, он почему-то остановился возле киоска, где продавали лотерейные билеты. Никогда он не играл в эти игры и не верил в выигрыш, а тут…
Что-то толкнуло его. Прямо, будто ударило в спину.
Парень подошел и, заплатив несколько монет, заполнил бланк. Именно тем набором цифр и чисел, что засел у него в голове со вчерашнего пожара.
Через день он стал обладателем многомиллионного выигрыша. Все бывшие подруги, не обращавшие на него внимания потому, что он был нищим. Все его знакомые на работе, подававшие ему кончик руки для рукопожатия. Всё начальство, не обращавшее на него внимания.
Все. Все. Все.
Стремились улыбнуться ему. Поздравить. Сообщить, что всю свою жизнь только и делали, что мечтали пообщаться с ним. Ему подмигивали многозначительно. Улыбались призывно и жали руки. Ему заискивающе смотрели в глаза.
Через месяц он купил большой дом, куда и переехал. Один. И только кошачье семейство в составе кошки-мамы и двух котят, разделяло с ним большой особняк на окраине города. Он не хотел видеть никого из старых друзей и знакомых. Никого, кроме приехавшего за ним старого друга.
Он открыл свою фирму, которая вскоре стала очень успешной. Он невероятно разбогател. Просто потому, что был трудолюбив, умён и обращался со своими подчинёнными так, словно они были его семьёй. Вся жизнь его заключалась в работе и этой фирме. И она процветала. Потому что, на него работали не только за большую зарплату, но и ещё за совесть.
Но они все имели семьи и спешили домой. Все, кроме него.
Поэтому в этот вечер субботы, когда он, как всегда засиделся на работе, а спешить ему было совершенно некуда, он даже не заметил, что последние сотрудники давным-давно ушли домой.
Вздохнув тяжело и представив себе, что никто его дома не ждёт, кроме трёх котов, он встал и, застегнув полы дорогого пальто, решил пройтись домой пешком. Ведь было не так уж далеко.
Закурив хорошую сигару и запахнув шарф, он пошел по пустынным, призрачно освещённым желтыми фонарями, улицам. Никого не было вокруг. Было полнолуние и канун Рождества. В домах светились окна, и из них доносились музыка и весёлые крики.
Он шел и смотрел вверх, когда…
Когда что-то толкнуло его в сердце. Как будто он задохнулся. Воздух стал колом в горле и за грудиной разлился холод и резкая колющая боль.
Тихонько застонав, мужчина, придерживаясь за стену одного из домов, опустился на тротуар, покрытый тонким снежком. Никого не было вокруг. Совсем никого. Все праздновали. И одинокая фигура, сидевшая под стеной дома, никому была не видна. И всё же…
Пересиливая боль и осторожно проталкивая глотки воздуха в лёгкие, рассеянное зрение мужчины вдруг на секунду восстановилось, и он увидел…
Прямо по улице, оттуда, откуда он и пришел, навстречу ему шел человек. Странно знакомый.
Присмотревшись, мужчина удивлённо раскрыл глаза. Это был он сам. Только, немного другой. Точно в таком же пальто и шарфе. Только бородка и усы. И черная шляпа с неширокими, загнутыми полями.
Мужчина подошел поближе и присел. Он внимательно посмотрел и спросил:
— Почему? Почему ты не пошел направо, как я и просил тебя? Скажи. Почему? Почему ты выбрал кошачий писк, а не ту девушку?
Сидевший на асфальте мужчина почувствовал, как боль на несколько секунд оставила его. Он передохнул и, собравшись с силами, ответил:
— Не знаю. Просто не знаю, и всё. Так уж я решил тогда.
Мужчина с бородкой вытащил из кармана дорогого пальто мобильный телефон. Он набрал номер и сказал:
— Сейчас. Слышишь? Сейчас же, скажи ему. То есть, себе самому, чтобы выбрал правую дорогу. Правую, а не левую. И тогда всё будет хорошо. Понимаешь меня? Сделай это! Мне надоело бесконечно проживать эти мучения. Я хочу спасти девушку и прожить другую жизнь.
Сидевший на асфальте мужчина кивнул. И взяв из рук второго человека телефон, поднёс его к уху.
— Ты должен пойти по правой дороге. Слышишь? Только по правой. Не по левой. И тогда у тебя всё будет хорошо. Ты проживёшь долгую и хорошую жизнь. У тебя будет семья, дети, внуки, большой дом и уважение людей. Понял?
Мужчина сказал всё, что надо было и, подняв голову, посмотрел на склонившегося над ним. Тот улыбался. Он уже протянул руку за телефоном. На его лице вдруг вспыхнули красным огнём глаза, и в них сидящий на асфальте увидел торжество и огонь.
Тогда, собравшись с силами, он выхватил трубку и, прижав к уху, закричал:
— Не смей! Слышишь, не смей так делать!
Но в трубке уже раздавались короткие гудки.
Мужчина с бородкой и усами наклонился над ним и произнёс:
— Он ничего не слышал. Ничего.
Он забрал телефон из слабеющих рук и, не оборачиваясь, пошел по безлюдной ночной улице, залитой желтым светом фонарей.
А угасающему взгляду сидящего на асфальте мужчины вдруг привиделось. Будто, три кота, а вернее, два кота и одна кошка-мама, подходят к нему. Они стали рядом с ним и тихонько начали мурлыкать. И боль вдруг отступила. Мужчина легко вздохнул и улыбнулся. Он погладил своих котов. Потом поднялся на ноги.
Так они и пошли, все вчетвером. В неверном, мерцающем свете уличных фонарей. Всё удаляясь и удаляясь от того места.
Где, прижавшись спиной к холодной стене, сидел мужчина в дорогом пальто. Он смотрел вслед уходящей четвёрке и его губы повторяли всего одну фразу:
— Не сходи со своей дороги. Не сходи. Никогда не сходи…