Не прошу я вечного покоя.
Мне б такие нотки в тишину…
Чтоб, не помня холода и зноя,
чувствовать лагуны глубину.
Чтобы глаз родных ловить сиянье.
Сны встречать в дыхании родном. —
На каком не важно расстояньи… —
Даже в измерении ином!
Не в ночном молчанье одиноком,
где всему бессонница виной —
служит то уроком, то пророком,
разум застилая пеленой…
Там, измученная чувством страха,
что летят над пропастью года,
в тишине скулю я, как собака,
на луну… Ты где ж, моя звезда?
И, забившись в уголок убогий,
снова ощутив давленье стен,
мысленно шепчу: «Ну где ж вы, боги…
Или вы не слышите совсем…»
Вы земную женщину храните,
БОГ ЛЮБВИ! БОГ СОЛНЦА! БОГ ЗЕМЛИ!
Драгоценный лучик оброните,
чтоб душа и сердце путь нашли.
Вы простите грешницу «слепую»,
Бог и Люди, Небо и Земля!
Расплескайте зорьку золотую,
брызнув свет на крылья журавля…
Тень покинет скованные ноги.
Вытолкну навеки тяжесть стен!
И помчусь по истинной дороге,
выискав истоки перемен.
Быть в плену обид невыносимо!
Громче и больнее сердца стук.
Ложь и хамство, точно клубы дыма,
искажают видимость вокруг.
Монолог, длиною в бесконечность…
Как давно не плакала навзрыд!
Расплывается в слезах беспечность…
Ночью можно. — Сердце не гранит.
Но пробьётся тонкий лучик света
в позолоту милых завитков…
Отпоёт завьюженное лето…
Зажурчат оркестры родников.
Сдавшись в плен, улягутся сомненья.
Мысли завершат свою войну.
И под звуки сладкого сопенья,
к щечке сына ласково прильну…