Овощи готовы, котлеты в мультиварке, чай заварен", — быстро перечисляла в уме Надя, нанося тональный крем. Поморщилась, проводя спонжем по левой щеке.
Илья вот-вот придёт, всё должно быть идеально. Закончив макияж, внимательно оглядела себя в зеркале. Одёрнула платье. Поправила волосы. Удовлетворённая своим видом, задумалась — ничего ли не забыла? Подавляя тревогу, ещё раз пробежалась по квартире.
Ванная вымыта. Постель — свежее некуда. Кухня блестит. Полы — тем более.
Вазон!
Схватив графин, полила стоящий в углу фикус и дёрнулась от резкого звука дверного звонка.
Илья не открывал своим ключом — любил, чтобы его встречали.
— Здравствуй, милая, — проворковал, одаривая небрежным поцелуем, — это тебе.
Розы были прекрасны — семь огромных бутонов кроваво-красного цвета.
— Спасибо, любимый, — улыбнувшись, поблагодарила женщина.
Врать с улыбкой было нетрудно и давно привычно. Ведь муж, зная, что Надя обожает ромашки, всегда дарил ей розы.
— Чем сегодня порадуешь? — бархатисто спросил Илья, проходя в столовую. Залюбовался безупречно сервированным столом.
— Запечёнными овощами. И твоими любимыми котлетками, — ответила, прогоняя снова возникшую лёгкую тревогу.
Но супруг, похоже, сегодня был в прекрасном настроении.
— Новый рецепт?! Попробуем! — энергично воскликнул он.
Обеспечив мужа всем необходимым для ужина, Надя позволила себе присесть и немного расслабиться. Илья не просто ел — дегустировал. Внимательно разглядывал каждый кусочек, принюхивался к его аромату, предвкушая, и только затем отправлял в рот. Медленно и тщательно пережёвывал, чутко прислушиваясь к ощущениям.
Наконец очередь дошла до котлетки. Распробовав первый кусочек, мужчина нахмурился. Взялся за следующий и неожиданно выплюнул его прямо в тарелку. Надя вздрогнула.
— Милая, а ты часом не отравить меня собралась? — подчёркнуто ласково спросил муж, буравя жену стальным пугающим взглядом. — А?
Женщина похолодела. Вскочила, попробовала, и внутри всё оборвалось. Пересолила! Илья очень трепетно относился к потребляемому количеству «белой смерти».
Засуетилась, залопотала извинения… Первая пощечина оказалась, как всегда, неожиданной и самой болезненной. За ней посыпались другие.
— Прости-и! — зарыдала женщина, отступая в угол и закрывая лицо руками, — я не нарочно!
— Я многого прошу? — приговаривал муж, нанося расчётливые удары. — Всего лишь быть хорошей женой. Не хочешь — пошла отсюда, тварь неблагодарная! Я — всё для тебя! А ты!
Сопротивляться не было смысла — это раззадоривало Илью ещё сильнее. Казалось, что он не просто срывает злость, но и получает удовольствие от процесса. Женщина только пыталась защитить лицо — лицо, которое скоро уже не спасёт никакая косметика…
Наконец он выдохся и отправился в ванную. Умылся. Принял душ. Молча закрылся в спальне.
Скрючившись в углу, Надя беспомощно поскуливала, как несчастный щенок. Впрочем, почему «как»? Она и была им последние несколько лет.
Когда всё это началось? Когда красивый, статный, одетый с иголочки мужчина вскружил ей голову безупречными манерами и необычными ухаживаниями?
«Тебе пойдёт это платье, примерь!»
«С короткой стрижкой ты будешь выглядеть элегантнее!»
«Не иди в магазин, я всё куплю сам!»
Или это началось, когда Илья предложил переехать к нему?
А может, когда недовольно поморщился, увидев её подругу в гостях? Мило пообщавшись, после ужина он попросил Надю больше никого не приглашать домой. «Разве нам плохо вместе? — спросил он тогда, — зачем в квартире посторонние люди?»
Женщина признала его правоту — каждому хочется жить по своим правилам в собственном доме. И в дальнейшем встречалась с друзьями на их территории. Но как-то незаметно и эти встречи сошли на нет.
«Илье нужно подготовиться к выступлению…»
«Мы с Ильёй идём на День рождения его коллеги…»
«У Ильи проблемы, ему нужна моя поддержка…»
Со временем её и звать перестали. Однажды она с удивлением осознала, что ей уже два месяца никто не звонил. Кроме младшей сестры, — единственного близкого и любимого человека из прошлой жизни, до знакомства с Ильёй. Человека, который никак не хотел смириться с положением вещей: чем больше отдалялась Надя, тем настойчивей становилась Оксанка.
«Где ты, Надя?!»
«Не узнаю тебя! В кого ты превратилась?!»
«Хорошо, что у вас нет детей!»
Это было последней каплей. Женщина, отчаянно мечтавшая стать матерью, не смогла простить сестру. И окончательно вычеркнула её из своей жизни.
…Воспоминания хлынули потоком и захлестнули Надю с головой. Первая пощёчина за испорченную утюгом рубашку… Вторая — за опоздание на премьеру… Трогательное «Прости!», написанное мелом на тротуаре под балконом… Алая охапка роз с обручальным кольцом в придачу…
«Зачем тебе работать? Лучше займись хозяйством!»
«С кем это ты там переписываешься?»
«Никаких беременностей!»
Выбравшись из угла, разглядывая в зеркале бесцветные глаза и припухшие скулы, она внезапно увидела себя с новой стороны.
«Кем я стала?»
Никем. Прислугой без права на ошибку. Красивым приложением к великому и благородному образу идеального мужчины.
«Но ведь он любит меня!»
— Ой ли? — прозвучал в голове незнакомый голос. — Да он даже имени твоего не помнит! «Милая, любимая!» — издевательски засмеялся кто-то невидимый, — не надоело?!
Надя почувствовала, как изнутри подымается злость. Чувство, не имевшее права на существование. Ведь хорошие девочки не злятся. Хорошие жёны — тем более.
«Тварь неблагодарная!» — вспомнила она и впервые в жизни с удивлением почувствовала, как ярость наполняет её силой.
«И правда, хорошо, что у нас нет детей!»
Теперь женщина поняла смысл этой фразы.
…Утро началось с телефонного звонка.
— Прогуливаешь, бро? — хохотнул историк. — Твой десятый «Б» на ушах стоит!
Илья вскочил. Часы показывали 9:15. Не разбудила, сука!
— Тва-а-арь! — разнеслось по квартире.
Квартира ответила тишиной.
Снова ругнулся, не увидев приготовленного костюма. Заметался по комнатам. Нади нигде не было. Не было её паспорта, чемодана, некоторых вещей. Только записка на кухонном столе:
«Пошла отсюда. Тварь»