— Мусик сомалиец. За ним нужен особый уход, -соседка уезжала на две недели в отпуск и принесла нам нечто лохматое, со свалявшейся на *опе шерстью, свисающим до пола брюхом и двумя фанарями глаз.
«Сука и предатель» — читалось на морде кота, когда он смотрел на хозяйку объясняющую нам, чем лучше кормить сомалийца.
К нашему изумлению Мусик ел такие вещи, которые мы даже не пробовали. Телятину, отварную индейку и кролика у нас в семье никто никогда не готовил.
Кот упал на бок посередине кухни и надменно наблюдал, как моя бабушка, которая в войну питалась картофельными очистками, удивлялась разнообразному меню ссаного кота.
— Галя, а чем он заслужил такие обеды? Он что, воевал? Ладно ещё вот эти собаки-спасатели… ну которые вытаскивают людей из-под развалин… А твой Мусик кого-то спас?
Мы все дружно посмотрели на кота, стараясь понять, в чем его заслуга. Мусик медленно моргнул и закрыл глаза.
Проигнорив вопрос, соседка достала из кармана маленькую баночку, в которой лежала пара чайных ложек красной икры и сказала, что можно давать коту по десять икринок в день для витаминизации.
Стоя в проходе между коридором и кухней, я услышала, как бабушка, провожая Галину, тихо себе под нос сказала: «х*янизации». Соседка остановилась в дверях и выдохнула последний наказ:
— И пусть всегда кто-то из вас будет рядом. Он плохо переносит одиночество.
— Что он не переносит?! — переспросила бабушка.
— Одиночество, — повторила Галя и потупив взгляд добавила, — с ним играть надо, чесать, гладить. Только голову не трожьте — этого он не любит. Лучше по спинке.
Первое, что сделала бабушка, когда закрылась дверь — это положила руку самалийцу на голову, между ушей. Этот жест означал, что витаминизация отменяется.
— Ну что, холуй, куриные желудки будешь?
Кот зашипел, но Иллюзия Андреевна надавила чуть сильнее и сказала, что сейчас будем играть, чтобы животное не подумало умирать от одиночества. Бабка достала зеркальце и пустила по комнате солнечного зайчика. Такую игру Мусик не знал и скорее всего запомнил на всю жизнь. За час беготни кот поймал ровно нихрена. Зайчик скользил по стенам, к самому потолку, затем возвращался, кидался коту в лапы, проходился по мохнатой морде и снова взмывал вверх. В какой-то момент даже мне захотелось, чтобы солнце зашло до того, как кота шандарахнет инфаркт.
На закате Мусик сожрал куриные желудки, невнятно мявкнул и уснул.
Бабушка сделала мне бутерброд с икрой:
— Давай, витаминизируйся, Лен. Завтра кролика будем пробовать.