04.07.2021

Мне тогда было четыре года, и я даже не знал, что на свете существует государство Израиль. А он был — маленький, окруженный врагами, но которые уже боялись его.

45 лет назад страна, где я буду жить, провела одну из самых дерзких спецопераций не только в своей, а, пожалуй, и в мировой истории. «Энтеббе» — никто ничего подобного повторить пока не смог, да, дай Бог, и не понадобится.

Изначально было очевидно: шансов — ноль. 106 заложников за 4 тысячи километров, на территории враждебного государства, в окружении его солдат и террористов. Я пытаюсь поставить себя на место людей, которые принимали решение, и не могу — это были люди другого сорта.

Бени Пелед, который командовал тогда ВВС, зашел к министру обороны Шимону Пересу, и тот рассказал ему о своем плане.
«Вы хотите захватить только Энтеббе или же всю Уганду?» — поинтересовался он.

Перес спросил: в чем разница? В ответ Пелед заявил, что для захвата Энтеббе понадобится 100 бойцов, а для того, чтобы захватить всю Уганду, — 500. Министр обороны ответил, что ограничится Энтеббе, а захватывать всю Уганду нет необходимости.

45 лет назад мир узнал, что такое «длинная рука Израиля». 102 заложника были спасены, трое убиты во время штурма, одну из захваченных евреек застрелили в госпитале угандийцы. Из штурмового отряда погиб только его командир Йонатан Нетаниягу.

Мир, как обычно разделился — кто-то осудил, а кто-то поддержал действия Израиля. В одной из военных академий Европы проводили командно-штабную игру с исходными условиями, в точности повторявшими условия «Энтеббе». Эксперты пришли к выводу, что успех невозможен. Слишком далеко, слишком много заложников, слишком много переменных. Но людям, которые летели в Уганду, было наплевать на переменные — для них была важна только одна максима — не бросать своих, нигде и ни при каких условиях.

В 1980-м американцы пытались повторить — но операция «Орлиный коготь» закончилась полным провалом.