Храни нас, Бог, храни, храни.
Мы в этом мире без брони.
Земля уходит из-под ног.
Но, Господи, и Ты бы мог
Любой душе средь бела дня
Шептать: «Храни, храни меня».

Живу у Господа в горсти, Где бремя лет легко нести. Живу, того лишь опасаясь, Что ночью иль средь бела дня Всевышний выронит меня.

А мир этот жив, потому что есть где-то иной,
Иной, безымянный, неведомый и неземной.
Оттуда сигнал то идет, то почти угасает.
Но если нас что-то и держит и чудом спасает,
То не притяженье земное, а тяга к тому,
Что ни отыскать, ни назвать не дано никому.

Творил Он без черновика,
А прямо сразу на века.
Без чертежа и без наброска —
Земля, небесная полоска —
Без плана и без чертежа —
Небесный свод, полёт стрижа…
И всё цвело, и всё лучилось…
А что, о Боже, получилось!
Глядишь — и Твой печален лик.
Ей-богу, нужен черновик.
Уж лучше черновик вначале,
Чем после пребывать в печали.
Уж лучше планчик набросать,
Чем после замысел спасать,
… показать весь текст …

Чьи-то руки взметнулись над стылой водой.
Как бы дело не кончилось страшной бедой,
Как бы кто-то в отчаяньи или в бреду
Не пропал в зачарованном этом пруду.
Сбереги его душу, Господь, сбереги…
По осенней воде разбежались круги…
Чьи же руки вздымались? И голос был чей?
И кому целый лес запылавших свечей?