В советские времена, о которых многие любят поностальгировать, был «дивный» обычай госпитализации ребенка старше 3! лет без родителей…
Я, старше 3х лет в вельветовом халатике, слегка слетающих тапках и колготках провисающих на коленях с клумачком в руках, там мама что-то положила для чего-то…Реву, тихо… Тётя в белом халате заводит меня в комнату с цифрой 7 на двери. Огромная для меня кровать с панцирной сеткой — теперь моё место. На соседней кровати кучкой играют дети постарше, меня не зовут… Страшно. В соседней комнате истошно кто-то орёт, там делают процедуры и утром там буду орать я.
Режим… мама по часам… Забегает взмыленная с работы, с банками, коробочками, спешно запихивает мне в рот принесенную еду (накормить — проявить любовь), тыцяет мне в руки очередной клумачек с едой и чистыми трусами, чмокает в лоб и убегает. Реву… Всех зовут в столовую, сегодня «любят» сосиской и картошкой-пюре. Я не хочу есть. Санитарка орёт:"А, ну быстро…", Ем… блюю сосиской. Вечером, перед сном «гигиенические процедуры», девочки постарше объясняют что надо взять майонезную баночку с раствором марганцовки (странный советский лайфхак) и подмываться в туалете. Не помню как, но похоже, справилась… У меня появляется любимая медсестра, она внешне похожа на маму и разрешает посидеть возле себя вечерами.
День выписки запомнился больше чем первый класс и свадьба…
Брошенность остаётся и требует либо болезненной привязанности к другим: вместе и навсегда, делать всё чтобы не бросили, терпеть, цепляться, прощать, самооценка ниже плинтуса, напряжение, слезы в подушку, желание и невозможность близости, пустота внутри…
Либо оставаться в одиночестве, чтобы больше не бросали, чтобы не проживать больше эту боль… И тогда просто секс, просто дружба, панцыри, защиты, желание и невозможность близости, пустота внутри…