Я, наверное, ничего об этом не напишу.
О чём здесь рассказывать, ну, если смотреть серьёзно?
Я беру тебя за руку.
Ты переплетаешь наши пальцы.
Я не дышу.
Три минуты мне абсолютно не нужен воздух.
Полсекунды — и мы вдруг больше не вдалеке,
А лицом к лицу,
всем телом друг в друга вжавшись.
Большим пальцем рисую круг на твоей щеке —
Не уверена, впрочем, что это хоть что-то значит.
Ты меня не целуешь, но держишь свою ладонь
У меня на затылке, как будто сбегу, растаю…
Если это и есть хвалёный самоконтроль,
Я хочу посмотреть на то, как его теряют.
Я хочу посмотреть. И больше.
Вот что хочу:
Поцелуй меня так,
будто это
и правда
важно.
Я могу попросить об этом, но я молчу.
Мы молчим.
Мы не дышим.
Ну, кто мне ещё докажет,
Как не нужен, на самом деле, ваш кислород,
Как вмещается целый космос тебе на спину,
Как я думаю, что умру здесь — уже вот-вот,
Если только на миллиметр не отодвинусь,
Как я не отодвинусь. Как мысленно попрошу:
Поцелуй меня так, будто завтра меня не станет.
Обещаю, что я об этом не напишу.
Всё, что будет,
пускай останется
между нами.