Нелюбимый, послушай…
Ты нужен мне, словно в засуху долгий дождь.
Знаю точно, что ты на любой войне в адъютанты мои пойдёшь.
Будешь напрочь стоять, как стальной заслон,
— на беду свою, не корысть.
Без раздумий нарушишь любой закон и убьешь,
мне спасая жизнь.

Нелюбимый, послушай…
Прости меня. Не кривлю я душой, не вру.
Мне хотелось бы цепко тебя обнять до бессилия ломких рук.
Мне хотелось бы тенью в тебя врасти, отпечататься в каждом дне,
Раствориться, рассеяться, оплести шелковистой петлей кашне…

Я хотела бы сбить гормональный фон,
перестроить сердечный ритм.
Это ты ведь спасал меня, /а не он/ словно гуси — горящий Рим.
Это ты ко мне шел через сто дверей, замурованных на века,
Это ты не противился умереть, хоть и цель-то не велика…

Я хотела бы влезть в свой беспечный мозг
и исправить системный сбой.
Без проекта построить надежный мост и пойти по нему с тобой…
Авокадо растила бы на окне и узорчатый базилик,
И варенье томила бы на вине изо всяких малин-брусник…

Нелюбимый, послушай…
Тебе пора перестать бы меня любить —
Я ругаюсь, как девка, не ем с утра, не умею наладить быт…
У меня на окне не цветёт герань, не хватает в шкафу кастрюль.
Я курю иногда в чумовую рань и теряю ключи и пульт…

А еще я бегу, как диванный йорк, за огромным безродным псом
/разорвав и ошейник, и поводок/- через лужи, пустырь, песок…
Принимаю на веру его игру.
И ломаю себя, как грош.

Нелюбимый, иди…
Только я умру, если завтра ты не придёшь.