Пёс…
Жизнь его началась в кустах под теплотрассой. Мамка была бездомной дворнягой, про отца он вообще ничего не знал, да и не задумывался, кто был вторым родителем. Просто однажды Пёс появился на свет.
В первые дни жизни ему было тепло, уютно и вкусно. Бывало, мамка уходила куда-то, тогда он начинал потихоньку поскуливать, прислушиваясь к звукам, которые раздавались из-за пределов их убежища. Она быстро возвращалась, он присасывался к её тёплому брюху и успокаивался, засыпал.
Потом, когда открылись глаза, он смог разглядеть ту, что дала ему жизнь. По собачьим меркам она, наверное, была даже красивой: рыжей масти, длинношёрстная, с вытянутой мордой и висячими ушами небольшая собачка. Она всячески охраняла единственного своего щенка от опасностей, которые подстерегали в большом мире.
Когда лапы Пса немного окрепли, ему захотелось посмотреть, что находится там, куда мамка уходила каждый день. Но мамка не позволяла ему покидать их укромного дома, а если заставала за попыткой к бегству, то больно кусала за ухо и заволакивала за шкирку назад. Единственным развлечением тогда для него была косточка, которую заботливая родительница притащила снаружи и об которую Пёс чесал начавшие набухать перед прорезыванием зубов дёсны.
Однажды мамка не вернулась. Он очень долго ждал её, по-своему, по-щенячьи волновался, даже плакал. Потом голод и холод первых дней октября выгнали Пса из убежища, и он впервые попал в большой мир.
Хаос звуков и запахов обрушился на чуткие его уши и нос. Вокруг всё гудело, шипело, пахло и двигалось. Какие-то непонятные предметы без лап, но на круглых вращающихся дисках пролетали поодаль. Там же ходили двуногие существа. «Люди», — понял Пёс. Это про них нашёптывала длинными вечерами его мамка, предостерегая от побегов.
Пёс знал, что люди опасны и что приближаться к ним нельзя. Он долго сидел в траве, вглядываясь, вслушиваясь и внюхиваясь в этот большой и страшный мир. Но голод гнал его вперёд. Лапы всё ещё плохо слушались, он то и дело заваливался то на один, то на другой бок, однако упрямо ковылял по направлению к огромным коробкам, где, он знал от мамки, было убежище людей и где она находила пропитание…
Человек
Сколько себя помнил, Женька всегда хотел иметь собаку. Такого большого, грозного пса, возможно, ротвейлера. Но родители были непреклонны: в городской квартире, они считали, животному не место.
Всё общение с братьями меньшими ограничивалось каникулами, которые Женька проводил у деда в деревне. Вот там какой только живности ни было! Но главным любимцем мальчика был дворовый пёс по кличке Гуляй.
Это была удивительная собака! Во-первых, Гуляй совершенно точно понимал человеческую речь. Именно его дед выбрал в постоянные собеседники. Бывало, даже советовался с псом по каким-либо житейским вопросам. Тот внимательно слушал, наклоняя мохнатую голову то в одну, то в другую сторону, иногда издавал короткий рык, который на собачьем языке, должно быть, означал: «Верно говоришь, хозяин».
Женьке же Гуляй был самым верным другом и сотоварищем в самых дерзких мальчишечьих проказах. Но когда каникулы заканчивались, Женька снова испытывал непреодолимую тоску по четвероногому другу.
В общем, вырос Женька, стал самостоятельным вполне, а осуществить давнюю мечту так и не мог — жил на съёмной квартире, а хозяйка была категорична: никаких животных…
В тот октябрьский вечер он возвращался с работы. Внимание привлекла троица пацанов, что-то рассматривавших внизу, под ногами. Словно кто толкнул Евгения в спину, и он тихо приблизился к подросткам, один из которых, постарше, занес палку для удара по крохотному комочку, еле слышно поскуливавшему на сырой, холодной земле. Молодой человек перехватил уже начавшую движение руку с зажатым в ней орудием. Пацаны трусливо разбежались.
Женька присел на корточки. Щенок задрал мордочку вверх, словно пытаясь разглядеть спасителя, и юноше показалось, что в уголках крохотных глазёнок-бусинок блеснули слезинки… Взгляды пса и человека встретились…
Пёс
С любопытством Пёс осматривал убежище этого странного двуногого, отогнавшего от него других людей, поменьше, которые, наверное, считались среди своих сородичей щенками. Здесь было сухо и тепло, витали разные запахи — от очень вкусных, вызвавших ещё большее чувство голода, до резких, неприятных, от которых Пёс зачихал.
Человек, присев рядом, смотрел на него и гладил щенка по грязной шерстке, потом куда-то ушёл, Пёс услышал журчащий звук. Вскоре человек осторожно взял его и положил во что-то большое, белое, где было много тёплой воды. Отчаянно барахтая всеми четырьмя лапами, Пёс завизжал — вода ему совсем не нравилась. Но человек смочил его со всех сторон, натёр чем-то пахучим, смочил ещё раз, потом укутал во что-то мягкое и унёс в другое место.
Там, внимательно посмотрев на Пса, он произнёс:
— Как же назвать-то тебя, бедолага беспородный? Ну, давай ты будешь Родей. Родя, Родион! А что, звучит!
Затем он поставил перед Псом нечто странное, что пахло почти так же, как мамкино молоко, но похоже было на круглую белую лужу воды, которая не растекалась. Ткнувшись мордочкой в жидкость, пёс ощутил её вкус. Точно, молочко! Но как его есть?! Он захлёбывался, чихал, снова пытался глотать тёплое молоко, но получалось у него это плохо. Попробовал залезть в лужу лапами. Она почему-то растеклась…
Кое-как наевшись, Пёс поковылял искать себе укромный уголок для сна. Но человек опередил его, усадив в какую-то коробку, где было мягко и сухо. Там Пёс и уснул. Но спал беспокойно, поскуливал, перебирал лапами, потом совсем проснулся, в темноте ему стало страшно, и он горько заплакал от одиночества и тоски… Его плач разбудил человека. Тот вздохнул, произнёс: «Ну что с тобой поделаешь», и положил Пса рядом с собой. Там, согревшись человеческим теплом, Пёс наконец-то крепко уснул.
Человек
Женька сразу привязался к Родьке. Он уже старался не задерживаться после работы, спешил домой, чтобы вывести погулять собаку. Правда, дома его не всегда ждал полный порядок. Чаще он находил погрызенные и напрочь испорченные вещи — то свой ботинок, то хозяйский коврик, а то и ножку комода в прихожей.
Вскоре факт проживания в квартире собаки перестал быть для хозяйки секретом. Разразился скандал. Женька собрал вещи, и они с Родькой отправились на другую квартиру. Через некоторое время и оттуда их попросили съехать…
Хорошенько всё обдумав, Женька отправился в банк оформлять ипотечный кредит. И вскоре они въезжали в собственную новую квартиру. Молодой человек шутил: «Кто-то кошку в дом первой впускает, а у меня — собака первопроходец».
Родители, побывав на новоселье, квартиру одобрили, а вот собакой остались недовольны: ладно бы ещё какого породистого пса завёл сын, так ведь нет, беспородная шавка с помойки, на улице с такой стыдно показаться.
Но Женьке стыдно не было. Он с удовольствием гулял со своим мохнатым другом, который к тому времени уже вырос и стал вполне взрослой собакой. Да что там говорить — настоящим красавцем стал Родька! Достаточно крупный по собачьим меркам, он отдалённо напоминал кавказца, только вот мастью пошёл в мамку — был золотисто-рыжим с тёмно-бурым брюхом и лапами. На морде шерсть тоже была тёмной, более похожей на каштановую.
В общем, загляденье, а не собака! Но главное, Родька был очень умным. Он быстро научился понимать все основные команды, которым учил его хозяин, мог принести палку, по требованию сидел, лежал, подавал голос. И был таким же замечательным собеседником для Женьки, как некогда для деда Гуляй.
Кстати, у деда в деревне Женька с Родькой иногда бывали. Тот с удовольствием носился по высокой траве, купался с хозяином в речке и ходил в лес, где однажды даже погнался за зайцем, но так и не поймал косого.
Пёс
Жизнь вдвоём с хозяином очень нравилась Псу. Нравилась ему и его кличка — Родька. Звонкая такая кличка, настоящая собачья. Полюбил он даже купания, которые поначалу просто ненавидел.
Но больше всего, конечно, ему нравились вечерние прогулки с хозяином. Тот постоянно просил Рольку что-то сделать: то палку принести (хотя сам даже ни разу не попытался её погрызть), то по эстакаде пробежать. Для Пса это было делом плёвым.
Но однажды на прогулке к ним с хозяином присоединилась какая-то девушка. Родька сразу обнюхал её, никаких подозрительных запахов не учуял, но всё равно ему было неспокойно. Хозяин всю прогулку разговаривал с их новой знакомой, а на Родьку почти и внимания не обращал. Только два раза дал команду «аппорт».
Потом эта девушка стала приходить к ним домой. И однажды осталась ночевать… Родьке было очень неспокойно, он боялся, как бы его хозяину не причинили вреда. Но хозяин был очень даже доволен, стал петь в душе, чего раньше за ним Пёс не замечал…
Родька внимательно наблюдал за происходящим и вскоре понял, что опасности никакой нет. Просто его человек завёл себе самку. К Родьке она относилась вполне по-доброму, часто чесала тому брюхо, трепала за уши и вообще всячески тискала, что для солидного пса, конечно, не очень-то прилично, но если никто не видит, то Родька готов был терпеть. Если быть до конца честным, ему это даже нравилось. Самку хозяина Пёс стал опекать, считая себя теперь уже защитником всей этой небольшой семьи…
Человек
Вскоре Женька сделал предложение руки и сердца своей любимой, звали которую Настя, или Стасенька, как он ласково называл её. Через несколько месяцев, осенью, сыграли шумную, весёлую свадьбу. Родители подарили молодым путёвки на экзотический курорт на две недели, улетать нужно было через два дня после регистрации брака.
Женька с одной стороны радовался предстоящему медовому месяцу, но с другой очень переживал за Родьку, которого нужно было пристроить на это время. Наилучшим местом для собаки хозяин посчитал дедов дом в деревне: пёс там бывал, с дедом ладил, да и тот с большим уважением относился к четвероногому питомцу внука. Буквально от свадебного стола Женька на пару с дедом, который тоже гулял на празднестве, оставив молодую жену паковать вещи для путешествия, поехал в деревню.
— Не скучай, Родька, я скоро приеду. Нельзя тебе со мной, там курорт, в отель с собаками не пускают. Ты только деда слушайся и не безобразь здесь. Куриц не гоняй, капусту дедову на грядках не грызи, а то я тебя знаю, — говорил Женька, трепля пса за ухом перед расставанием, которое было первым в их совместной жизни.
Родька слушал, глядя на хозяина немигающим взглядом. Потом заскулил — понял, что сейчас его человек уйдёт, оставив верного друга. Женька поспешил в обратную дорогу, шёл к машине быстро, почти бежал, словно боялся передумать и забрать Родьку с собой… Ему невыносимо хотелось вернуться…
Заморский курорт был однозначно и комфортабельным и красивым, рядом была любимая жена, однако всё это почти не радовало Женьку. Он постоянно думал о Родьке. На исходе первой недели Женька позвонил деду. То, что он услышал от старика, ввергло его в настоящее отчаяние.
— Ты, это, внучок, как хочешь, а я на страдания собачьи больше смотреть не могу, — сказал дед. — Сбежать пытался раза три твой Родька, пришлось на цепь посадить. И не ест ничего. Вынесу ему плошку с едой, пару раз лизнёт, вроде как из вежливости и ложится. Смотрит, смотрит на калитку, тебя всё ждёт. Вот ведь, собака, а сколько верности в ней. Когда уж ты вернёшься-то, Женьк? Пропадёт ведь пёс…
Настя, видя, как мучается её любимый, пыталась всячески его успокоить, но результата это не принесло. И тогда молодая жена приняла решение прервать отдых… Женька был ей бесконечно благодарен! И уже через четыре дня молодые люди сходили с трапа самолёта в своём городе. Евгений, чмокнув жену в щёку, отправил её с вещами в общую теперь их квартиру, а сам на такси помчался в деревню…
Был уже вечер, когда он подошёл к дедовой калитке. Такой же промозглый, тёмный вечер, как и три года назад, когда они впервые встретились с Родькой. Осторожно войдя на участок, он увидел у дома рядом с будкой лежащего прямо на сырой земле пса.
— Родька! — позвал Женька.
Тот встрепенулся, вскочил, напряжённо вглядываясь в темноту, ещё не веря до конца своему счастью. Женька бросился к другу, запнулся, чуть не упал, удержал равновесие, подбежал к Родьке, обнял его, уткнувшись лицом в мокрую собачью шерсть… Потом взял руками большую голову пса. Взгляды человека и собаки встретились. У обоих на глазах стояли слёзы…