Она стояла у окна и непроизвольно чертила на запотевшем стекле какие-то линии. Дорожки, соединяясь между собой, сливались в одно русло и капелька влаги, достигнув оконной рамы, исчезала бесследно.
На плите, разрываясь, свистел чайник. Она машинально, что называется на «автопилоте», повернулась к плите, выключив почти оглушившую её «сирену». Достала из полки кофе и кружку и так же, машинально, стала размешивать кофе, звеня ложечкой, чем стала раздражать дремавшего кота. Подойдя к стулу, она смахнула его рукой и, задумавшись, присела к столу.
Обиженный кот прыгнул на соседний стул и, свернув лапы «бараночками», стал размышлять.
— Что за народ эти женщины? Ну, позвонил. Ну, сказал, что задерживается на пару дней. Разве можно по всякому пустяку создавать трагедию? Взять меня, к примеру: достают из холодильника нормальный кусок мяса и тут начинается: режут, отбивают, посыпают специями, да, еще и жарят вдобавок. Короче, портят, как могут. Я же не впадаю в истерику при виде этого варварства?
Выпив кофе и наскоро обмыв кружку, она снова подошла к окну и стала вглядываться в силуэты, вечно куда-то торопящихся прохожих. Там, за оконным стеклом, у каждого из них была своя жизнь, свои проблемы и свои заботы. И до неё совершенно никому не было дела.
Вечерело. Осенью темнота быстро обволакивает улицу. Вот уже зажглись фонари. Светофор, стоящий напротив дома, весело подмигнул ей жёлтым глазом, как бы говоря: Не горюй! Всё будет хорошо! И только ветер, усилившийся к вечеру, разделял её состояние. Он срывал с деревьев остатки, когда-то золотых листьев и бросал их на асфальт. Видимо, так снимал своё раздражение.
В подъезде громко хлопнула дверь. Это было так неожиданно, что даже кот вздрогнул. «Очевидно, от сильного ветра» — подумал он. В прихожей послышалась какая-то возня и звук открывающейся двери. Продрогший, но радостный хозяин бросился обнимать и целовать свою Котю.
— Стоило лить слёзы, накручивать себя, да и меня еще делать крайним? — подумал кот, вспомнив, как его небрежно швырнули со стула и бесцеремонно лишили нагретого места.
— Что с них взять? Одним словом, ЛЮДИ! — констатировал кот и пошел досыпать «к себе». (Так он называл облюбованное им хозяйское кресло)