будет время болеть, будет воздух дрожать.
ты звенишь обнажённою сталью ножа,
это лезвие грязь не затронет и ржа.
исступлённое, кружится в танце.
…будет белый летящий нетающий снег,
он приходит к тебе наяву и во сне.
этой белой завесы прекраснее нет
в невесомом стерильном пространстве.
даже гул ненавязчивый будто притих:
ни гудения трассы, ни взрывов шутих,
растворились часы; коль заблудишься в них,
так легко отыскать свою душу.
и морозец прихватит — хрустальный, не злой.
он жемчужный мазнёт по ветвям тонкий слой
и покроет прозрачным непрочным стеклом
удивлённо глядящие лужи.
так гори и молчи в перламутре свечой,
пока мир покрывается белой парчой,
пока будет паркет у пруда навощён,
заскользят на нём лёгкие тени.
пока в танце ножа не сыграет струна,
пока снежная соль не впитает до дна
жар густой и печаль, и придёт тишина.
а её ничего не заменит.