Осень длится, как узкий путь с крутыми заворотами. То мороз, то дождь, и вдруг снег, как зимой, метель белая с воем, и опять солнце, опять тепло и зеленеет. Вдали, в самом конце, берёзка стоит с золотыми листиками: как обмёрзла, так и осталась, и больше уже ветер с неё не может сорвать последних листьев — всё, что можно было, сорвал.
Самая поздняя осень — это когда от морозов рябина сморщится и станет, как говорят, «сладкой». В это время самая поздняя осень до того сходится близко с самой ранней весной, что по себе только и узнаешь отличие дня осеннего и весеннего — осенью думается: «Вот переживу эту зиму и ещё одной весне обрадуюсь».
Тогда думаешь, что и всё так в жизни непременно должно быть: надо поморить себя, натрудить, и после того можно и радоваться чему-нибудь. Вспомнилась басня «Стрекоза и муравей» и суровая речь муравья: «Ты всё пела — это дело, так поди же попляши». А ранней весной точно в такой же день ждёшь радости без всяких заслуг; придёт весна, ты оживёшь в ней и полетишь, как стрекоза, вовсе не раздумывая о муравье.