`
Мудрец сидел на земляном полу сложенной из тростника хижины, курил бамбуковую трубку и ждал, пока в небольшом чайнике заварится чай, улыбаясь каким-то своим внутренним мыслям, когда на тропинке послышались легкие шаги. Мудрец вздохнул. Листок сакуры, сорванный с дерева неосторожным порывом ветра, еще не успел коснуться земли, как прославленный воин, чье лицо было отмечено многочисленными шрамами, заглянул в хижину.
— Здесь живет великий мудрец? — спросил воин.
— Здесь, — согласился мудрец. — Заходи.
Воин протиснулся в дверь хижины, и стало видно, что он прославлен даже больше, чем это можно было предположить при поверхностном осмотре. Отсутствие одного уха и трех пальцев на правой руке — верный признак доблести самурая.
— Я — Тагава, — сказал самурай. — Всю жизнь я верно служил своему князю, пролил ради него много крови и всегда чтил кодекс бушидо.
— Понимаю, — сказал мудрец. — И в чем проблема?
— Какая проблема?
— А, — сказал мудрец и немного оживился. — То есть, у тебя нет никакой проблемы, которую ты хотел бы со мной обсудить, и ты пришел просто поболтать о жизни? Я не против, да и чай вот-вот будет готов…
— Но не все так просто в моей жизни, — сообщил Тагава.
— Ага, — вздохнул мудрец. — Значит, у тебя таки есть проблема?
— У меня есть враг, — сказал Тагава. — Он сделал мне много плохого, и больше всего в жизни я хочу ему отомстить. Но мне все время что-то мешает. Каждый раз, когда я собираюсь выступить в боевой поход, что-то случается. То восстание в дальних провинциях, которое срочно надо подавить, то князь затевает междоусобицу с соседями, в которой я непременно должен участвовать. Однажды я уже почти добрался до своего врага, но ему удалось ускользнуть в самый последний момент.
— Значит, ты жаждешь отмщения? — уточнил мудрец.
— Да, — сказал Тагава. — И чем раньше, тем лучше.
— Мудрость говорит, что жаждущий отмщения должен придти на берег великой реки, устроиться там поудобнее и ждать, пока течение пронесет мимо труп его врага.
— Э… Должен признаться, довольно неожиданное предложение, — сказал Тагава. — Всю жизнь я жил по принципу: если хочешь отмщения — проберись в дом своего врага под покровом ночи и убей его, а дом сожги.
— Ну и куда это тебя привело? — поинтересовался мудрец.
— Куда?
— Сюда, — сказал мудрец. — Или это не ты сейчас сидишь передо мной и спрашиваешь моего совета?
— Верно, — согласился самурай. — То есть, ты рекомендуешь мне сменить подход?
— Можно и так сказать, — согласился мудрец.
— Но позволь спросить, на берегу какой именно реки мне следует ждать?
— В данном контексте это не столь важно, — сказал мудрец.
— То есть, мне надо выбрать любую реку, достаточно большую и быструю для того, чтобы течение могло пронести мимо меня труп? И все?
— Ну, типа того, — сказал мудрец. — Если ты вообще понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать.
— Неподалеку от твоей хижины течет река, — сказал самурай. — Она подойдет?
— А ты действительно спешишь, — заметил мудрец и снова вздохнул. — Да, вполне подойдет.
— Тогда я пошел, — сказал самурай.
— Что, даже чаю не выпьешь?
— Некогда, — сказал Тагава и вручил мудрецу небольшой мешочек с золотом. — Это в знак благодарности…
— Раз ты все решил, иди по тропинке, начинающейся сразу за моим домом, — посоветовал мудрец. — Она выведет тебя к реке, да и место там вполне подходящее для ожидания.

Река рядом с домом мудреца протекала, прямо скажем, не великая. Если в округе долго не было дождей — а их уже довольно долго не было — в этом месте ее можно было перейти вброд, намокнув только по пояс. Тагава был несколько разочарован, но признавал, что труп по этой реке проплыть мог.
Тагава отстегнул свой верный меч, поправил висящий на поясе кинжал и уселся на землю. По его позе было понятно, что он может просидеть тут достаточно долго.
Ближе к вечеру, когда Солнце коснулось верхушек деревьев за лесом, а тени удлинились (удлиняющиеся тени — это вообще верный признак того, что сейчас что-то произойдет. Как только увидел, что тени удлиняются — жди неприятностей), на другом берегу реки послышался шум, и из кустов кто-то вышел.
Тагава сразу узнал этого человека.
— Йошида! — с ненавистью выкрикнул он.
— Тагава! — с не меньшей экспрессией констатировал Йошида. — Славно, славно.
Он отстегнул свой изогнутый меч, поправил висящий на поясе кинжал и уселся на землю. По его позе было понятно, что он может просидеть тут достаточно долго.
— Что ты тут делаешь, Йошида?
— Жду, пока по течению проплывет твой труп, что же ещё.
— Странно, но я здесь с этой же целью, — сказал Тагава.
— Что ж, — сказал Йошида. — Посмотрим, кому больше повезет.
Они с трудом отвели друг от друга ненавидящие взгляды и уставились на воду. Оба в глубине души чувствовали, что происходит что-то неправильное.
— Забавная ситуация, — сказал Тагава после некоторого молчания. — Когда мудрец посоветовал мне ждать на берегу реки, я не знал, что выйдет именно так.
— Я тоже, — согласился Йошида. — Но мудрецу, несомненно, ведомо и то, что нам с тобой, прославленным воинам, совершенно незнакомо. Тонике материи и все такое…
— Что же он имел в виду, когда говорил о течении реки? — вопросил Тагава, нащупывая пальцами свой верный меч. — Может быть, он говорил о судьбе?
— Как бы там ни было, судьба свела нас здесь, — сказал Йошида. — Судьбе и решать, чей труп течение унесет вниз.
— Верно, — согласился Тагава.
— Но я всегда считал, что судьбе надо помогать, — сказал Йошида, поднимаясь во весь рост и кладя руку на рукоять меча.
— Давай поможем, — согласился Тагава и вытянул из ножен смертоносное лезвие.
Они встретились на середине реки, где вода замедляла их движения, и мечи запели песнь боя, высекая искры, особенно хорошо заметные в сгущающихся сумерках.

Несколько минут спустя и двумя сотнями метров ниже по течение мудрец в очередной раз вздохнул и проводил взглядами два мертвых тела, медленно плывущие по воде. У Тагавы ударом меча было рассечено горло, а из груди Йошиды торчала рукоятка кинжала.

— До чего же тупой народ эти самураи, — вздохнул мудрец. — Нельзя же все так буквально воспринимать… Вымирающий вид, что тут говорить. Мудрец выбил трубку и неторопливо пошёл в сторону хижины, где под тростниковой подстилкой его ждали два мешочка с золотом, полученные этим днём от заклятых врагов.

На рассвете хозяин крокодиловой фермы, расположенной по течению ещё ниже, принес мудрецу третий мешочек с золотом. Крокодилы были довольны и сыты.