Но никто же не виноват
В том, что это случилось с нами.
Мы поедем в Санкт-Ленинград.
Там и ангелы пьют с чертями.

Там туманом с болот дышать,
Каменеть над стальной Невой
Означает: вновь рисковать
И душою, и головой.

Но никто же не виноват,
Что ведёмся, как дураки,
На один-единственный взгляд,
Размягчающий позвонки.
… показать весь текст …

Слёз закипевших соль, —
след на щеке дорожкой…
Эта острая боль —
камешек в босоножке.
Я заплачу за всё,
я никогда не плачу
в каменное плечо.
Я не коплю. Я трачу.
Трачу саму себя,
вплоть до последней нитки.
Я проживу, любя,
все золотые слитки
летних погожих дней,
плеч загорелых гладкость…
… показать весь текст …

А мне казалось, мне казалось,
Что эта суета вокзалов,
Что эта неба синева
Даны на счастье, не на горе.
Что все привычные слова —
Совсем другое.

А мне казалось, мне казалось,
Что прочно в узел завязалось
И это, и ещё вон то.
Что это детское и птичье
К устоям чуждым безразличье —
Почти что дом.
… показать весь текст …

А я почти не помню тех, других.
Как будто не мужчины, а фантомы
скользили в декорациях картонных
(и пьеса сыграна от сих до сих).

И я совсем не помню, как они
едят, смеются и целуют в губы,
с кем читан Лем, с кем пересмотрен Кубрик
(кого нельзя помиловать казнить).

Но чахну, как над золотом Кащей,
я над малейшим словом, жестом, взглядом,
перебираю жадно каждый атом
из драгоценной сущности твоей.

Февраль, достать планшет и спрятать
тоску в весёлых глупых селфи.
Постмодернизмъ вместо стихов
и постинг вместо постиженья.
Кому-то больно с нами
рядом,
а кто-то прячет сердце в сейфе,
а кто-то избегает слов
и лиц с необщим выраженьем.

Февраль идёт, как господин,
сто лет поёт Агутин Лёня.
Февраль для смерти и любви
так исключительно хорош.
… показать весь текст …