Сюзанна Валадон трижды вошла в историю искусства — как модель, запечатленная на множестве известных полотен и рисунков, как одаренная художница, и наконец, как одна из тех ярких, дерзких, очаровательных женщин, без которых невозможно представить себе жизнь парижской богемы рубежа 19−20 веков.
Мaри Клементина Валадон, внебрачная дочь прачки, родилась в 1865 году, приехала с матерью в Париж пятилетней девочкой, сколько-нибудь приличного образования не получила, с детства любила рисовать и с детства же подрабатывала, как могла, — служила нянькой, швеей, официанткой в бистро, торговала на рынке. Начала карьеру цирковой акробатки, но после падения с высоты о цирке пришлось забыть.
Ее знакомству с парижскими художниками помогла профессия матери: та открыла на Монмартре прачечную, и обязанностью Мари стала доставка белья на дом. Одним из клиентов прачечной оказался известный художник из Лиона Пьер Пюви де Шаванн. Он по достоинству оценил классические формы и выразительное лицо девушки и пригласил ее позировать. Почти все фигуры монументального панно Пюви де Шаванна «Священная роща» (1884), которое ныне украшает вестибюль Музея изящных искусств в Лионе, рисованы с юной Мари Клементины.
Вскоре девушка начала позировать и другим художникам — Анри де Тулуз-Лотреку, Огюсту Ренуару, Эдгару Дега, Теофилю Стейнлену. Это она, прелестная и соблазнительная, танцует на полотнах Ренуара «Танец в Буживале» (1883) и «Танец в городе» (1883), стоит с корзиной в руках на фоне черных зонтов («Зонтики», 1883). Это она, миловидная, свежая, с правильными чертами лица и скульптурным телом, смотрит с портрета Ренуара («Девушка, расчесывающая косу», 1885). Это она — гибкая обнаженная купальщица Дега («Купание в тазу», 1886).
В работах Тулуз-Лотрека мы видим совсем иную Мари: утомленная женщина отрешенно смотрит вдаль на портретах 1885 года, понуро сидит перед винной бутылкой («Похмелье», 1888). Вот что пишет Анри Перрюшо о портретах Валадон в книге «Жизнь Тулуз-Лотрека»: «Ренуар, который постоянно прибегал к услугам этой привлекательной натурщицы, в то же время, что и Лотрек, работал над ее поясным портретом „Девушка, расчесывающая косу“ и с нежностью и наслаждением выписывал ее большие голубые глаза, изящный изгиб бровей, чувственный пухлый рот, густые темные волосы, разделенные пробором, ее пышную высокую грудь. В портретах Лотрека у Мари резкие, жесткие черты лица, такие, какими они станут, когда она утратит прелесть своих двадцати лет. У нее не по возрасту печальное лицо, сжатые губы, мрачный, устремленный в пространство отсутствующий взгляд. Острый подбородок и вся ее поза — нервная, напряженная — свидетельствуют, несмотря на узкие плечи, на тонкую, непропорционально длинную шею, о силе воли, скорее мужской, чем женской».
Так как же на самом деле выглядела любимая натурщица парижских художников? Судя по сохранившимся фотографиям, у Валадон была, очевидно, очень изменчивая внешность: шляпка, прическа, покрой платья, освещение и настроение придавали ее облику новые оттенки и делали идеальной моделью для многих художников.
Насмешливый — и ревнующий — Тулуз-Лортек прозвал девушку Сюзанной: по его мнению, позируя стареющим импрессионистам, она уподоблялась Сусанне из библейского сказания, которая предстала обнаженной перед сладострастными старцами. Так помощница прачки и несостоявшаяся циркачка стала известна парижской богеме как натурщица Сюзанна Валадон, а вскоре — и как художница.
Художники, которые рисовали и писали Сюзанну (это имя с годами полностью вытеснило ее собственное) и не догадывались о том, что натурщица не только позирует, но и прилежно учится у каждого из них. Сюзанна внимательно наблюдала за тем, как создаются рисунки и картины, а дома, втайне от всех, работала над собственными произведениями. Она долго не решалась показать кому-либо свои творения, а осмелившись, пустилась на хитрость: ее наброски «как бы случайно» попались на глаза Тулуз-Лотреку. Лишь увидев, как он поражен и восхищен, Сюзанна призналась, что занимается живописью. Лотрек повесил работы Сюзанны в своей мастерской и удивлял ими гостей, которые и мысли не допускали, что уверенная рука автора принадлежит самоучке, да к тому же женщине!
В 1890 году Сюзанна показала свои произведения строгому мэтру Эдгару Дега, который без колебаний заявил «Вы наша!», купил у нее несколько работ и впоследствии оказывал молодой художнице покровительство. Валадон довольно быстро добилась успеха и признания. В 1894 году она стала первой женщиной, принятой в Национальное общество изящных искусств, участвовала во многих групповых выставках, однако ее первая персональная экспозиция состоялась лишь в 1911 году.
Самые ранние сохранившиеся произведения Валадон — «Автопортрет» и «Портрет матери» — относятся к 1883 году. За этими работами последовали уличные зарисовки, жанровые сцены, портреты, обнаженные модели, натюрморты, цветы, позднее — многочисленные изображения любимого рыжего кота Рамину.
Валадон очень серьезно относилась к работе, годами совершенствовала свои полотна и утверждала — вполне в ее стиле — что держит дома козу, которой «поручает» поедать неудачные холсты. Несмотря на такую требовательность художницы к себе, ее наследие довольно внушительно — 475 картин, 275 рисунков, 31 офорт.
Привычными материалами были для Сюзанны пастель и масляные краски. Нежная акварель ее не устраивала: она любила глубокий интенсивный цвет. В ее сочных контрастных полотнах формы выявлены и подчеркнуты энергичным темным контуром.
Современников поражали «обнаженные» Сюзанны Валадон. У нее не было никаких представлений об ограничениях, которые накладывал на женщин-художниц того времени их пол. То, что она сама была моделью, придает ее работам с обнажённой натурой особую остроту, откровенность и какую-то безжалостную зоркость. В ее полотнах нет и намека на красивость, нет желания польстить моделям, идеализировать их, придать им поэтичность.
«Не приводите ко мне женщин, которые ждут, что я изображу их обаятельными или приукрашенными, я их немедленно разочарую», — говорила художница.
Валадон — истинная находка для феминисток: в ее работах ощущаются неженская мощь и внутренняя монументальность, все ее творчество отрицает облегченное «женское искусство».
И в то же время в своей частной жизни Сюзанна была женщиной до мозга костей.
Один из биографов Валадон сказал, что любовь была для нее столь же естественна, как закат и восход, и столь же быстротечна. Она кружила головы своим друзьям-художникам, одно увлечение сменяло другое. Когда в 1883 году юная натурщица родила сына Мориса, в предположениях о возможном отце ребенка недостатка не было. Пюви де Шаванн? Ренуар? Некий господин Буасси? Когда мальчику было 8 лет, его усыновил приятель Сюзанны, каталонский архитектор, живописец и арт-критик Мигель Утрильо. Говорят, Утрильо пошутил по этому поводу, что для него большая честь подписать произведение одного из великих мастеров. Так будущий знаменитый художник Морис Утрилло получил имя.
Сюзанна свела с ума композитора Эрика Сати, на полгода став единственной в его жизни любовью, но больше всего страданий она причинила Тулуз-Лотреку. Анри Перрюшо в уже упомянутой книге «Жизнь Тулуз-Лотрека» с большим сочувствием к своему герою описывает хитрости и уловки Сюзанны, при помощи которых она добивалась от художника всего, чего пожелает. Склонность Валадон к эпатажу веселила парижскую богему. Она могла разгуливать с пучком моркови вместо букета и безудержно баловала своих любимых кошек: в пятницу, постный день, они «как добрые католики» питались исключительно икрой вместо рыбы.
В 1896 году Валадон вышла замуж за обеспеченного биржевого маклера. Солидный брак позволил художнице полностью сосредоточиться на живописи, но Сюзанна не была бы сама собой, если бы этот респектабельный союз стал завершением ее бурной жизни. В 1909 году сорокачетырехлетняя Сюзанна увлеклась приятелем сына, двадцатитрехлетним красавцем и начинающим художником Андре Уттером. Она оставила своего маклера и в 1914 году вышла за Уттера замуж.
Валадон, Уттер и Утрилло (их прозвали на Монмартре «La trinit maudite» — «проклятая троица») жили совместно, причем Морис Утрилло, который с юности страдал жестоким алкоголизмом, часто сидел взаперти под присмотром санитара, доставляя матери и отчиму немало хлопот. Когда Утрилло, требуя спиртного, начинал буйствовать, Валадон невозмутимо объясняла встревоженным гостям: «Это шалит мой кот Рамину!».
Сюзанна находила оригинальный выход из любого положения. Однажды, застав неверного супруга с подружкой, она заперла парочку в комнате и, на потеху соседям, целую неделю кормила любовников вареной капустой, которую они поднимали в ведре через окно.
В послевоенные годы Сюзанна подружилась с Амедео Модильяни, который написал ее портрет и утверждал, что это единственная женщина, которая его понимает. Валадон прожила долгую жизнь и успела увидеть, как известность ее сына, последнего певца богемного Монмартра, превзошла ее собственную: ее все чаще называли матерью Мориса Утрилло, а потом уже художницей. Но она все еще оставалась легендой Монмартра, и когда в 1938 году Сюзанна Валадон умерла, ее проводили в последний путь мастера нового поколения — Андре Дерен, Пабло Пикассо, Жорж Брак.
В доме на рю Корто, где с 1912 по 1926 годы жила и творила «проклятая троица», расположен ныне музей Монмартра, который в 2015 году отметил 150-летие со дня рождения художницы большой ретроспективной выставкой. В честь Сюзанны Валадон названа небольшая площадь у подножия Монмартра, ее имя носит небесное тело — астероид 6937 Valadon.