Истощённый нуждой,
Истомлённый трудом,
Блудный сын возвращается в отческий дом
И стучится в окно осторожно:
«Можно?»
«Сын мой! Единственный! Можно!
Можно всё. Лобызай, если хочешь, отца,
Обгрызай духовитые кости тельца.
Как же рад я, что ты возвратился!
Ты б остался, сынок, и смирился…»
…
Сын губу утирает густой бородой,
Поедает тельца, запивает водой,
Аж на лбу блещет капелька пота