Устало дышит саксофон в ночи обрывками признаний,
Застыл ферматой слабый стон рояля, в глупом ожиданье
Умолкли клавиши любви, судьбой проставлены ремарки,
В них чёрным лаком сочтены души измотанной помарки.

В ночи безумствует фонарь, обёртки старых снов срывая,
Изжогой мается декабрь, змеёй фригидной выползая.
И белых клавишей сандал под лунным инеем неспешно,
Как в пережаренный миндаль, вливает нежность в неизбежность.

И снова жизненный гамак провис с пометкою «бессрочен»,
Надежда затаила страх, и автостопом вдоль обочин
Мечты… Как мне знаком сюжет: бросаться будет снег под ноги,
А мир всё также будет слеп и глух к заезженной дороге.
… показать весь текст …

День падает ванильным лепестком
на выдохе горячего заката
на землю … а на крыше тень Гекаты,
покинувшая лунный мир тайком,
накормит стаю сонных голубей
для нас из рук небесной божьей крошкой,
свернется ночь над домом дикой кошкой,
и в зареве раскосых янтарей
начнется танец с пламенным мечом
любви и страсти на подмостках сцены,
назначены на жизнь и смерть им цены
затравленным рассветом-палачом,
спешащим снова занавес прикрыть,
как будто бы назло таланту мая,
… показать весь текст …

«Вереск цветет, домик за дюнами, дым сигаретный и множество точек…»
Время сердец под ветрами южными, а у любви нашей — верности почерк.
Ночь оголяет все мысли об истинах, ластится к волнам горячих закатов
И, рассыпая мелодию бисером, падает в вечность разлуки агатом,
Маленьким камешком черного цвета, что согревает от холода руки
До переклички ночи с рассветом и неустанным дымом из трубки.

Белое — в черном, черное — в белом, мы избегаем серой простуды,
Где-то во времени красится мелом домик души для двоих, и оттуда
Ветер порывом доносит дыханье счастья и очень простого уюта,
Голос любимого, кошки урчанье… как бесконечно длится минута.
Лампа настольная, листик бумаги, в нем помещается целое небо,
Мысли об истине прячут овраги… я далеко… как же это нелепо…