Так уж сердце у меня устроено —
не могу вымаливать пощады.
Мне теперь —
на все четыре стороны…
Ничего мне от тебя не надо.
Рельсы — от заката до восхода,
и от севера до юга — рельсы.
Вот она — последняя свобода,
горькая свобода погорельца.
Застучат, затарахтят колеса,
вольный ветер в тамбуре засвищет,
полетит над полем, над откосом,
над холодным нашим пепелищем.

Сто раз помочь тебе готова,
Любую ложь произнести,
Но нет же, нет такого слова,
Чтобы сгоревшее спасти.

Не раздобыть огня из пепла
И костерка не развести…
Всe: так печально, так нелепо, —
Ни отогреть, не увести.

Привыкла я к унынью ночи
И к плачу осени в трубе…
Чем ты суровей, чем жесточе,
Тем больше верю я тебе,
… показать весь текст …

Ты все еще тревожишься — что будет?
А ничего. Все будет так, как есть.
Поговорят, осудят, позабудут, —
у каждого свои заботы есть.
Не будет ничего…
А что нам нужно?
Уж нам ли не отпущено богатств:
то мрак, то свет, то зелено, то вьюжно,
вот в лес весной отправимся, бог даст…
Нет, не уляжется,
не перебродит!
Не то, что лечат с помощью разлук,
не та болезнь, которая проходит,
не в наши годы…
… показать весь текст …