Остап Вишня: «УКРАИНСКО-НЕМЕЦКАЯ САМОСТИЙНАЯ ДЫРА». перевод с украинского
Эпиграфом автор взял, как он уверяет, реальный факт: «В некоторых селах украинско-немецкие банды прячутся в убежищах, сделанных в виде выкопанных в земле больших нужников».
«И потянули Ивана Темного строить украинскую, самостийную, даже от разума не залэжную державу. Побрел Иван Темный на государственную работу. Пришел, смотрит: стоит государственное строение, такое же, как и у царей и у цесарей бывало, — в такие помещения и цари и цесари пешком ходили.
Удивился сперва Иван Темный, что нужно в такую державную дыру лезть, но, подумав, полез: ведь вся самостийная держава в нее лазит, потому что другого государственного хода нет, к тому же очень уж ему эту самую самостийность нахваливали.
И недаром нахваливали, потому что такой самостийной державы, у которой для всего населения вместе с правительством государственными границами была бы только дырка, свет еще не видал.
Полез Иван Темный в державу.
Навстречу ему на четвереньках лезет глава державы. Иван говорит:
— Здоровеньки булы!
А глава украинской державы на государственном языке отвечает:
— Гутен таг!
— Як ся мате? (Как поживаете? — Переводч.) — спрашивает Иван.
А глава украинской державы:
— Вас?
— Да нет, это я вас спрашиваю!
Подошло к Ивану державное население — человек пятнадцать, а может, и двадцать, и показывают Ивану государственную территорию.
— Вот в этом углу, — говорят, — горы, а в этом углу — море! Хай живе самостийна дэржава!
И начал Иван Темный строить свою державу, украинскую и самостийную.
Иван Темный — от деда-прадеда селянин, всю свою жизнь по хозяйству трудился, зерно и скотину выхаживал.
Появились и тут у Ивана целые табуны блох, стада вшей. Оброс Иван вместо ржи и пшеницы волосами и на лице, и в носу, и в ушах.
Пришел как-то он темной ночью домой, насмерть перепугал детей, застращал жену.
Так и жил в самостийной украинской державе Иван Темный, почесываясь да из немецкого автомата в честных своих земляков постреливая.
Жил до тех пор, пока не пришла жена, схватила его за свалявшиеся космы, вытащила из державной дырки, привела к представителям Советской власти, поклонилась и сказала:
— Простите, товарищи, моего Ивана Темного! Позвольте ему жить дома и честно работать. А я хоть украинско-националистических вшей у него из головы вычешу да ржавой косой шерсть на нем обрежу! Простите, может, из него еще человек получится!
Простила Советская власть Ивана Темного, обдуренного, затурканного агентами гестапо — украинско-немецкими националистами.
Живет теперь Иван Темный не в державной дырке, а в своей собственной хате.
Живет, работает…
Только детки Ивановы иногда ночью просыпаются, вспоминают, как их батька украинско-немецкую державу строил, начинают дрожать от ужаса и крепче прижимаются к своей маме».