он один её знает всю с головы до пят:
все её несовершенства, страхи, маленькие изъяны.
слушает ночные бредни, усмиряет её чертят.
лишь ему одному она нужна всякая: уставшая/странная/пьяная.

и не то чтоб она всерьёз не могла без него прожить,
но мир делался лучше от его одного звонка.
с ним ей хотелось лежать на поле волнистой ржи
и придумывать, на что похожи облака.

и черт знает, что вообще было между ними,
но после его ночных смс ей снились лишь добрые сны,
но ей нравится, как он произносит ее имя,
ей хотелось делиться своими печалями и радостями лишь с ним.

он один ее видел любую: сломанную/злую/резкую,
неидеальную, без фильтров, с размазанной тушью,
все её ухмылки, вспышки ревности, крики, пьяные смски,
он один её всегда до конца дослушивал.

он один её знает всю: как она сдувает с лица упавшую прядь,
как смущается, как бросает нелепые обиды,
что когда она злится, ее нужно просто обнять.
он знает:
эта девочка кажется сильной только с виду.

он один знает её всякую: непутевую/бестолковую,
без сотен надменных масок, без тонны фальши,
растрепанную, глупую, несносную, суровую.
с таким, как он, забываются все,
с кем целовалась раньше.

он один ее видел слабую, отказавшуюся от всего, за что боролась,
как она поёт попсу, как ночами ревет стихами.
он один всегда рад услышать её сонный уставший голос,
или даже не голос, а сбивчивое дыхание.

он один видел, как в ней смеётся юность, любовь и бог.
как она плачет взахлёб, жалуется на быт.
он один ее знает всю: от макушки до пальцев ног,
и ещё умудряется как-то ее любить.

что происходит между ними, они, пожалуй, не знают оба.
но только с ним ей смеётся легко и звонко.
и не то чтобы это и впрямь была любовь до гроба,

просто с ним она может хоть ненадолго
побыть ребёнком.