В этом мире так много несчастных. Представляете, просыпается человек и чувствует себя плохо. Например, просыпается и осознаёт — я снова здесь, у меня снова всё не так, я ничего не могу с этим поделать. И всё что ему остаётся — ненависть. Лютая ненависть. Ненависть к тем, кто всегда виноват! Бабы, нацмены, какие-то ловкие торгаши, какие-то ужасные заговорщики раскачивающие лодку… Это они виноваты в моей душевной боли. Подонки. Особенно бабы. Они не знают, чего они хотят. Они непонятны. Они не дают. А если дают, то только за деньги. Ибо по своей заводской настройке — все проститутки. И ничего с этим не поделаешь. Одни стоят на углу, другие прикидываются жёнами. Они настолько хитрые, что иногда даже рожают. Но ведь это лишь затем, что бы покрепче присосаться. И в подходящий момент поделить имущество. В свою пользу. Как ни крути, от них-то все беды. И личные, и социальные…
А мы мужчины, в большинстве своём, — лохи. Потому что не распознаём вовремя их коварных планов. Ишь юбку надела, ишь губы намазала, ишь присела таким образом, что мужской инстинкт беззащитный отключил голову на автомате. Иногда на три ночи, иногда на три года. А всё заканчивается одним и тем же. Потому что между ногами у них одно и тоже. Пустота. Как и в мозгах. Им бы только завлечь, только бы одурачить, сделать так, что бы разумное двуногое мужское существо напрочь забыл как его звали.
Ну ничего, я уж их всех разоблачу, развенчаю и выведу на чистую воду. Все их мотивы да лисьи повадки опишу. Ирония и сарказм мне в помощь. Чай не зря в институты ходили. Чай не хреном деланы. И вот ещё что, самые страшные из них — это феминистки. Они мужчин на дух не переваривают. Они такое говорят, что у нас, патриотов и сторонников «Домостроя» уши заворачиваются. Так этих вообще надо расстреливать. Ух, была бы моя воля! Прав они захотели. Плёткой вас по голой заднице, а не прав. И в постриг, в самый далёкий монастырь. Или ещё лучше — в самые северный острог. Которого даже нет на карте. Брёвна пилить. От вас все беды, вражья порода, только от вас…
И на какое-то мгновение у товарища мизогона повышается давление, учащается пульс, распаляется воображение. И он что-то строчит в интернеты и отводит душу дрожащими, брезгливыми буквами. Собирает их в слова, сотрясает пространство. И надеется, что что-то коренным образом изменится, что у него появятся горячие почитатели, многочисленные сторонники. Ему кажется, что в эти мгновения исчезает привычная суета, появляется свет в конце тоннеля и он наконец-то дышит полной грудью, и он наконец-то полноценно живёт…