Ты вороном летел
в объятья сплина…
Я в нежности
волшебных детских снов.
Круженьем звёзд
над колыбелью сына.
И добрых фей,
сошедших с облаков…
Здесь нет
отцовских рук…
Но в день рожденья,
счастливый хоровод
неутомим!
Упрямых ножек
трепетное рвенье…
Продлись, мгновенье!
Миг НЕПОВТОРИМ.

Малыш, не береги
кристаллы соли
на маминых щеках
в слепой ночи… — 
Держалась,
зажимая силу воли…
Биеньем сердца
руша кирпичи.
Немой закат,
подкошенного лета,
покалывала боль
веретеном,
выматывая
долго… Беспросветно.
Переплетаясь
с бесприютным сном.

Убранство ЗиМ
одарит в одночасье…
Зажав в ладони
скорбные виски,
прошепчешь:
«Помоги… — 
Душа на части!
Господь, прости…
Избави от тоски.»
Сорвётся дверь,
Прощённым воскресеньем,
над пропастью
раздвинутых мостов…
Отдастся эхом
в солнечном сплетенье
внезапность
нерешительных шагов…

Смущённых взглядов
тягостное тренье…
Осипший голос
из страны ветров…
— А знаешь…
Я принёс тебе варенье…
Из розовых
любимых лепестков…

Искал вдали
чудесную Жар-птицу,
всё чаще вспоминая
на заре, по-детски
озорную баловницу
и гибкий стан
на трепетной волне…
Срывалось с губ
пленительное имя…
Несло в Плеяду
тысячи светил…
В прозрачности своей
неуловима, прощалась
на ступеньках без перил.

Топил снега,
отыскивая звенья
в свеченье Лунных
тающих котов…
Годами грезил
о прикосновенье
РОДНЫХ МИРОВ
над вереницей льдов…
Упущены полёты
безвозвратно
в ГАРМОНИЮ
невосполнимых лет.
Не хватит слов…
Так хочется обратно…
С тобой и сыном
в ласковый рассвет.