Касания правдивее всего. Её касания были способны обернуть пустыни его, — в необъятно величественные сады. Будь он путником, обессилившим в пути, — они бы стали единственным, спасающим его, — глотком воды; среди заледеневших айсбергов, — неопалимым жаром солнца, — пробираясь в глубь сердца его, как пробирается капля исцеляющей инъекции способная вернуть к жизни даже самого обречённого. И это не были касания её рук. Ибо руками, — так касаться невозможно.