Ветер выл от беспомощности, застряв в застенке двора-колодца, где-то на крыше клацал оторванный железный лист. С неба сыпался — зеленоватый в свете фонаря — мокрый снег. Самый чёрный час — вот как я это называю.

Я возвращалась от умирающего дедушки. В страшном метельном круговороте мне чудились худые руки, обтянутые пергаментной кожей, и чужой глухой голос — голос самой болезни.

Давясь сухими рыданиями, я миновала первый двор, и мир мой вдруг перевернулся. Освещённые окна, чёрные жилы кабеля, пасть подворотни рванулись куда-то вбок, и я увидела глухое пепельное небо, подсвеченное огнями города.

Я шевельнула головой, и шею обожгло — падая, я рефлекторно прижала подбородок к груди и сберегла затылок, но потянула шею. Что-то ещё болело: копчик, лопатки… боль сбегала от шеи вниз и уходила в холодную землю. Меня занесёт снегом, и я даже пальцем не пошевелю, чтобы встать, подумала я. Внутри меня шевельнулась обида на эту незаслуженную боль и на весь мир. Как будто в детстве, вылезая из-под стола, я с размаху ударилась об угол затылком. За что?
Рыдания взорвали меня изнутри: я лежала посреди заснеженного двора и ревела белугой. Этот вой, казалось, отдавался от стен и взлетал к метельному небу.

Вдруг я услышала голос. Кто-то кричал: «Я сейчас! Сейчас!» Сцепив зубы, я повернула голову набок и увидела, что через двор ко мне бежит маленькая старушка с собачкой. Она засуетилась вокруг меня: «Сейчас! Сейчас! Встать можете? Я сейчас помогу! Держите поводок, а я помогу вам подняться. Очень больно?»

Мне было больно, очень больно — внутри и снаружи, но я посмотрела на крошечные ладошки в варежках и сухие ножки, представила, как она будет поднимать меня, и не заметила, как села.

Она ощупала мой затылок, подняла и отряхнула шапку. Я успела немного успокоиться и вытереть лицо. До моей парадной мы шли рядом — две карикатурные тени — маленькая, почти бесплотная старушка, и я — отяжелевшая и хромая…

Чуда не случилось. На следующий день произошло страшное, но эта старушка с собачкой стала для меня лучиком света.

Лучше, конечно, чтобы «самый чёрный час» никогда не наступал. Но мы живём в реальном мире, и если он всё же придёт, пусть дорогу нам осветит маленькая старушка с собачкой.