Когда мой Ад перегорит в слова —
всё станет обезличенным и тихим,
как лёгкое дыханье Эвридики,
что за спиною слышится едва.
И, обернувшись, я пойму, что поздно.
В её глазах —
чернильный, мёртвый Космос.
И пусть во мне ты все ещё жива —
тебя не воскрешу, но — излечусь.
Начну с нуля — ни памяти, ни лиры.
Мы — голоса виниловых кумиров —
Necrotica…
Посмертный слепок чувств.
Твой образ, как терновую корону
верну Творцу,
пошлю весь свет к Харону.
Пустой и восхитительно-ничей,
начну с весны,
незначим, но — причастен,
душа — как обнажённое запястье…
И острой бритвой солнечных лучей
пишу тебе:
«Amantes sunt amentes»…
Мы — вечность,
заключённая в моменты,
как манекены — в коконы витрин.
Забудь про смерть, любимая.
Смотри —
Вот наш апрель —
хрустальный город детства.
Мир так прозрачен — никуда не деться.
Смеясь, тебе протягиваю сердце…
И всей кровящей пустотой в груди
молю тебя:
Иди за мной.
Иди…
_________________
Amantes sunt amentes (лат.) —
«Влюблённые — безумные»