Исход зимы.
Последнее письмо.
/эффект ноцебо,
сумрачная нежность,
ещё один невоплощенный я/
Прочти, любимая.
И, задержав в руках на миг,
швырни в камин.
Смотри в прицелы смеженных ресниц,
как пламени горячечные пальцы
вслепую пробегают между строк
и комкают слова в бессильной злобе.
Переверни песочные часы.
И, словно приговора, жди весны.
Которая тебя перекроит
несбыточным черёмуховым счастьем.
Останься здесь.
И никогда не смей —
Ни шепотом дождей,
ни гибкостью лозы,
ни росчерком тепла
вдоль линии ключицы…
Пусть наше чудо снова не случится.
Твоею безответностью спасён —
пойду сквозь мир…
Предутренний туман,
фантомный детский смех,
застывший в зимнем парке.
Пойду, заполненный кипящей тишиной.
И понесу
свою новорождённую беду,
прижав к груди,
как сломанную куклу.
Я стану говорить на языке домов,
глядящих в ночь янтарными глазами,
я стану говорить о тысяче вещей —
незначимых,
а потому — бесценных.
О том, что время —
горстка медяков.
Нелепое, скупое подаянье.
О том, что счастье —
солнечный полёт,
который будут вечно помнить крылья
лимонной бабочки,
уснувшей между рам.
И всё же — о любви…