В 1722 году Петр Первый утвердил закон о государственной службе в Российской империи. Этот закон назывался «Табель о рангах». Задумывался он хорошо: царь хотел дать возможность социального лифта талантливым людям из низших сословий. «Дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать» — так это сформулировано в «Табели о рангах». Все чины «Табели» подразделялись на три типа: военные, cтатские и придворные и делились на четырнадцать классов. Военные чины объявлялись выше соответствующих им гражданских и даже придворных чинов. Это давало преимущества военным чинам в главном — переходе в дворянское сословие.
После Петра в «Табели» многое менялось, особенно существенные изменения произошли в 1884 году. Но, в целом, идея классификации и ранжирования должностей и последовательности чинопроизводства дожила до самой революции. Чтобы совсем не запутать читателя, мы приводим «Табель о рангах» в том виде, в котором она действовала в XIX веке.
Согласно «Табели», самый низший чин среди статских — это коллежский регистратор. До 1845 года ему полагалось личное дворянство, потом — до самой революции — только почетное гражданство. И не надо думать, что чин ничтожный: ведь коллежским регистратором начинал не только попавший под лошадь Митя Кулдаров из чеховского рассказа «Нечаянная радость», но и Ваня Хлестаков из гоголевского «Ревизора». Да и сам Николай Васильевич Гоголь тоже.
Среди военных самым нижним чином, согласно «Табели», до 1884 года в пехоте был прапорщик, в кавалерии — корнет, у казаков — хорунжий. Кстати, прапорщик и хорунжий -языковые родственники: оба слова означают «знаменосец».
К концу XVIII века чин тринадцатого класса «Табели о рангах» — провинциальный секретарь уже вышел из употребления. Выслужившему свой срок коллежскому регистратору присваивали чин губернского секретаря. «Чинишко паршивый» — так отзывается о губернском секретаре священник в одном из рассказов Лескова. Не согласимся со святым отцом: по «Табели о рангах» губернский секретарь соответствовал армейскому чину поручика, то есть нынешнему старшему лейтенанту. И не забудем о том, что губернским секретарем был в свое время Федор Александрович Головин, Председатель Государственной думы 1907 года.
Если продолжать о военных, то губернскому секретарю до 1884 года соответствовал военный чин прапорщика в гвардии, сотника у казаков и мичмана во флоте. В 1884 году служивым улыбнулась удача: к XII классу начали причислять уже пехотного подпоручика, корнета в кавалерии, и хорунжего у казаков. Так что корнет Оболенский в песне имел чин XII класса.
Чин XII класса полагался и придворным: камердинеру, кондитеру, мундшенку, то есть придворному официанту, и прочим мелким труженикам царского двора.
За чином XII класса вроде бы должен следовать чин XI-го. Но не следует — тоже вышел из употребления. Стало быть, пропустив ранг корабельного секретаря, претенденту сразу присваивали чин секретаря коллежского. Он уже мог занимать хоть и низшие, но руководящие должности. Чин коллежского секретаря в свое время имели Пушкин и Мусоргский. И каждый пехотный штабс-капитандо 1884 года, и всякий штаб-ротмистр в кавалерии, и гвардейский подпоручики подъесаул у казаков и лейтенант на флоте. С 1884 года в X класс перевели поручиков, казацких сотников и флотских мичманов.
Помните романс Даргомыжского на слова Вейнберга «Он был титулярный советник, она — генеральская дочь»? Да, генеральские дочки смотрели на титулярных советников свысока. И, между прочим, напрасно. Чин титулярного советника давал уже личное дворянство. Среди титулярных советников встречались известные люди: хоть Чернышевского Николая Гавриловича возьмите. Их благородие, как известно объяснил всей читающей публике, что делать. Их благородиями, кстати, именовали все чины с XIV и по IX класс включительно.
И штабс-капитана Рыбникова из повести Куприна и штабс-капитана Овечкина из фильмов про неуловимых мстителей титуловали «ваше благородие», хотя в описываемые в книге и кино годы штабс-капитан уже был чином не X, как прежде, а IX класса. До 1884-го реформенного года, к IX классу относили пехотных капитанов, гвардейских поручиков, кавалерийских ротмистров, флотских капитан-лейтенантов, есаулов из казаков. После 1884 года в последний обер-офицерский чин возводили уже помимо помянутых пехотных штабс-капитанов, еще и штабс-ротмистров, подъесаулов и флотских лейтенантов. В придворных чинах это соответствовало камер-юнкеру (коим, кстати, был наш самый великий поэт, что его несказанно оскорбляло) и гоф-фурьеру. Камер-юнкер при настоящей придворной службе должен был состоять при особе императора, а гоф-фурьеры заведовали прислугой.
Асессор — в переводе с латыни «заседатель». В Древнем Риме и средневековой Европе асессор был судебным чиновником. В России коллежский асессорисполнял разные чиновничьи обязанности. И вызывал законную зависть младших по рангу. Его уже иначе титуловали: к асессору обращались «ваше высокоблагородие». Зарплата все еще была маловата, так что брали-с коллежские асессоры взятки, брали-с! Ничем не брезговали: в литературе упомянут случай, когда в качестве взятки фигурировали юные собачки породы «русская борзая». Борзыми щенками, всякий знает, брал взятки коллежский асессор Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин, персонаж пьесы Гоголя «Ревизор».
В описываемом веке гражданскому чину коллежского асессора соответствовал придворный чин титулярного камергера, но его жаловали крайне редко. А потом и вовсе вывели из употребления.
Зато военные VIII класса были в изобилии: до 1884 года — пехотные майоры и казацкие войсковые старшины, после — капитаны в пехоте, ротмистры в кавалерии, есаулы у казаков, капитаны-лейтенанты, пока их не отменили в 1911 году, на флоте. С 1912 года чином VIII класса стал флотский лейтенант.
«Надворными советниками» в Москве в позапрошлом веке любили иносказательно называть дворняжек обыкновенных. А мы говорим о породистом чиновнике: его высокоблагородие надворный советник равнялся подполковнику — не шутка. Два просвета на петлицах мундира и три звездочки, но без блёсток — до блёсток еще надо дорасти. Среди знаменитых надворных советников замечены Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин и Александр Иванович Герцен. Они равнялись подполковнику в пехоте, капитану 2-го рангана флоте, капитану и кавалерийскому ротмистру в гвардии. С 1884 года к ним приравняли и войскового старшину у казаков.
Гражданский чин шестого класса — коллежский советник — был уже солидным, он равнялся армейскому полковнику и капитану 1-го рангана флоте, а также камер-фурьеру при дворе. Дяденька в таком чине мог стать начальником отделения в солидном учреждении. Его почтительно встречали в обществе — вспомните хотя бы прием, оказанный местными помещиками коллежскому советнику Павлу Ивановичу Чичикову. Александр Грибоедов тоже был коллежским советником, когда заключал Туркманчайский мирный договор с Персией.
Ну, уж про статского советника знает всякий, читавший Акунина. Русская литература просто кишит статскими советниками: помимо акунинского героя Эраста Фандорина, статскими советниками были: Мамаев в пьесе «На всякого мудреца довольно простоты» Островского, Сорин в чеховской «Чайке», и даже нос, отделившийся от коллежского асессора Ковалёва в повести Гоголя. Статские советники, занимали должности вице-директоров департаментов и вице-губернаторов. При дворе им соответствовалицеремониймейстеры, а военных чинов V класса к XIX веку уже не осталось.
Чины, начиная с четвертого ранга, — это белая кость, Ваше превосходительство, ордена со звездами и высокие должности. Среди заметных в истории и литературе действительных статских советников — историк и писатель Николай Михайлович Карамзин, историк и географ Василий Никитич Татищев, литератор и директор Пробирной Палатки Козьма Прутков. Последний, кстати, не дорос по службе до своих литературных отцов — один из создателей Козьмы, поэт и писатель Алексей Константинович Толстой служил при дворе егермейстером, что соответствовало тайному советнику. И если, дослужившись до титулярного советника, чиновник из простых становился дворянином сам, то действительный статский советник причислялся к благородному сословию вместе с потомством.
Из придворных чинов к IV классу относились те самые, известные из «Горя от ума» камергеры с ключом, который, боимся шокировать читателя, носили на левой поясничной пуговице. Из военных — генерал-майоры и контр-адмиралыфлота.
Чтобы получить чин тайного советника, недостаточно было университетского диплома — их требовали уже у коллежских асессоров, если только они не служили на Кавказе. Его превосходительство действительный статский советник становился тайным советником по усмотрению государя императора. Галунные петлицы без просветов и три звездочки с блестками носили поэт Фёдор Тютчев и министр финансов, знаменитый оздоравливатель финансовой системы России Сергей Витте. Тайный советник мог стать министром или генерал-губернатором, сенатором и членом Государственного совета.
К военным чинам III класса относились лишь генерал-лейтенанты и вице-адмиралы. Зато придворных — целый букет: гофмаршал и гофмейстер, шталмейстер и егермейстер, обер-церемониймейстер и даже обер-форшнейдер, которого учредили в связи с коронацией Александра II специально для разрезания мяса на императорской тарелке.
Людей с высоким чином действительного тайного советника в Российской империи было не так уж много. По крайней мере, одного вы точно знаете: это секретарь императрицы Екатерины Второй, губернатор, министр юстиции, кавалер многих российских орденов, да к тому же еще известный поэт Гаврила Романович Державин.
Зато генералы от инфантерии (то есть пехоты), генералы от кавалерии и инженер-генералы и адмиралы в России вовсе не были редкостью. Что и неудивительно: одна лишь Кавказская война длилась чуть не 50 лет, а ведь были еще Русско-турецкие войны, Крымская и так далее.
С придворными чинами II класса все просто: прибавьте к большинству чинов предыдущего класса приставку «обер» и дефис. Останется добавить только обер-шенка, то есть главного виночерпия, шенка без приставки при дворе не существовало.
За двести лет только 11 человек удостаивались высочайшего в Русской империи чина — канцлера. Среди известных вам из школьного курса истории Безбородко, Бестужева-Рюмина и Нессельроде выделяется одноклассник Пушкина по Царскосельскому лицею князь Горчаков. К тому же I классу относили чиндействительного тайного советника 1-го класса, который присваивали людям, если они в силу служебного положения не могли именоваться канцлерами. Они тоже немногочисленны — 13 человек за все про все, причем двое впоследствии стали канцлерами. Почти все они — представители знатных родов: Паниных, Голицыных, Лопухиных, Строгановых, Куракиных, Разумовских.
Гражданскому чину канцлера в «Табели о рангах» соответствовал генерал-фельдмаршал, и тут выбор знаменитостей еще богаче: Барклай-де-Толли, Кутузов-Смоленский, Румянцев-Задунайский, Потёмкин-Таврический. Суворов-Рымникский тоже был генерал-фельдмаршалом, но позже ему присвоили звание генералиссимуса, стоящее вне системы чинов. Генерал-адмиралами, то есть обладателями чина I класса в XIX веке были лишь пара великих князей и император Павел I, павший на самой заре того века, причем вовсе не в морской битве.