Был теплый летний вечер. Она сидела на подоконнике и смотрела на звездное небо. Еще никогда Хельга не была так счастлива; её тело, ее душа и сердце рвалось к нему. Она хотела быть с ним каждую секунду своей жизни. Наверное, только безумно влюбленный человек может испытать те чувства, которые она испытывала в эти минуты. Каждая звездочка на этом бесконечном небе напоминала ей о нем. Казалось, что вот сейчас он придет, обнимет и скажет: «Я люблю тебя!» Но Хельга прекрасно понимала, что он далеко и не сможет быть с ней…
Вдруг зажужжал телефон, нарушив все ее мысли. Она неторопливо слезла с подоконника и… увидев сообщение от него расплылась в улыбке. «Дорогая! Мы скоро будем вместе!» Эти несколько слов взбудоражили ее сознание. Она вновь села на подоконник и начала еще больше мечтать о нем, о том, что он, наконец-то приедет, и они будут счастливы вместе. Хельга представляла их встречу уже не первый раз… Но все время им что-то мешало увидеться. Его работа, ее семья… Она терпеливо ждала и верила, что их встреча неизбежна.
Каждый раз, садясь на подоконник после их общения, она верила, что они обязательно увидятся и их роман обретет новое обличие — реальное. В ее душе в эти моменты пересекались и страх от встречи, и непреодолимое желание наконец-то обнять его и сказать, глядя в глаза: «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!»
Прошло полгода с момента их знакомства. Каждый день, каждую ночь, они общались и каждый из них верил, что их встреча обязательно состоится, что настанет тот прекрасный момент в жизни, когда они, все-таки, наперекор судьбе, сквозь расстояния, будут вместе…
Хельга, как обычно, сидела на подоконнике, мечтая о нем… Она ловила взглядом каждую падающую звезду, загадывая желание… то, которое обязательно должно было, исполнится, ведь это желание было самым заветным из тех, о которых она когда-либо просила у этих падающих пылающих звезд…
«Как холодно сегодня…» — подумала она."Как я хочу прижаться к нему и почувствовать тепло Его тела…" Эти мыли не покидали ее уже давно… Но далеко ни каждый человек из ее окружения мог понять и услышать ее… Все ее подруги были замужними или невестами и никто из них даже не пытался вникнуть в ее жизнь и то, что твориться у нее на душе. И каждый раз, оставаясь одной со своими мыслями, она садилась на подоконник и начинала мечтать о нем, желать его…
В тот вечер она легла пораньше. Тот самый долгожданный звонок прозвучал так неожиданно для нее, что спросонья она даже не придала ему значения.
— Алло — ответила Хельга сонным голосом.
— Доброй ночи, моя дорогая! Извини, что потревожил твой сон! Просто я не мог дождаться утра, чтобы сказать, что я прилетаю к тебе через одну неделю! Я прилечу всего на несколько дней! Так что встречай меня в аэропорту.
Этот звонок окончательно растормошил ей сердце. Все сны, которые она видела до этого самого звонка, куда-то испарились и, она думала: «Ну, наконец-то, Он приедет!!! Я смогу наконец-то взглянуть ему в глаза.» Она стала в очередной раз представлять их встречу… И, вдруг, ей стало так страшно, как никогда… «А вдруг он меня представляет совсем другой, не такой, какая я есть… Вдруг, все разобьется о скалы безмолвия и непонимания…» Но Хельга, взяв себя в руки решила не думать об этом. Пусть будет так, как будет!
И вот, прошла та самая долгожданная неделя перед его приездом. Хельга стояла в аэропорту, встречая Его. Все тело ее тряслось в ожидании. И вот, наконец-то, появился Генрих. Тот самый долгожданный и любимый Генрих, о котором она мечтала сидя на том самом подоконнике. Он шел навстречу ей такой сияющий, казалось, что ангел к ней с неба спустился… Его улыбка, его жесты, все ей было до боли знакомо… Складывалось ощущение, что они знакомы с самого детства, так легко и свободно им было общаться. Но, для Хельги, на тот момент это было не важно. Она дождалась Его, далекого и такого любимого.
Их глаза встретились. В жизни Хельги это были самые счастливее минуты.
— Привет, Хельга! Ну, вот я и прилетел к тебе, как обещал! Извини, что не смог раньше приехать. Он нежно поцеловал ее в щеку. И в этот момент по ее щекам побежали слезы, слезы радости.
— Привет, Генрих! Еле слышно прошептала она…
В эти минуты Хельга испытывала такую дрожь во всем теле, что не могла сказать ни слова. Она так этого ждала этого мгновения, что все подготовленные слова куда-то испарились. Хельга просто смотрела ему в глаза, в те, самые любимые глаза, в которые она смотрела каждый день, глядя на его фото. В эту ночь так никто из них и не смог заснуть — Хельга, потому что ее переполняли чувства радости и страха; Генрих — в ожидании утра, когда она, как лучик света, войдет к нему.
Ночное небо начало подергиваться лучами рассветного солнца, а Хельга все никак не могла уснуть, боясь, что все с ней происходящее всего лишь сон, что когда она проснется, все будет как обычно: обычное утро, с нежным сообщением от него… Увидев рассветные лучи, Хельга подумала о том, что сейчас ей хорошо, как никогда, ведь любимый всей душой и всем сердцем сейчас рядом с ней и уже ничто не сможет помешать их общению, пусть и такому не долгому. Она быстро поднялась с кровати, накинув на себя легкий халатик. Еле слышно, чтобы не разбудить домочадцев, заварила себе чашечку ароматного кофе и снова села на свой любимый подоконник, но уже для того, чтобы встретить рассвет.
Взглянув на часы, она быстро допила свой кофе и начала собираться к нему, чтобы разбудить его своим нежным поцелуем. Открыв дверь его съемной квартиры заранее сделанным ключом, она тихо вошла, чтобы не разбудить его. Заглянув в комнату и убедившись, что он крепко спит, она пошла на кухню, чтобы приготовить их первый совместный завтрак.
Его разбудил тонкий аромат заваренного кофе, доносившийся из кухни. Войдя туда, он увидел ее. — «Доброе утро, дорогая!» — сказал он ей, после нескольких минут удивления. — «Доброе утро, Генрих!» — вздрогнув от неожиданности, улыбаясь, ответила Хельга. После завтрака они пошли осматривать город. Она, с увлеченностью рассказывала ему обо всем, о каждом укромном уголочке ее любимого города. Прогуляв весь день, они спустились на берег реки, чтобы вдвоем насладиться закатом. Каждый раз, когда Генрих обнимал Хельгу по ее телу бежала мелкая дрожь… Вот и сейчас, глядя на красивейший закат вместе с любимым, ее тело дрожало, очутившись в крепких, и в то же время нежных руках.
— Ты замерзла? — спросил ее Генрих, почувствовав, как она дрожит в его объятиях.
— Нет, Генрих, все в порядке! С чего ты взял? — ответила Хельга.
— Просто ты так дрожишь, мне кажется, ты сильно замерзла!
Хельга не ответила, а просто еще сильнее прижалась к Генриху. Молча, проводив уходящее солнце, они продолжили свою прогулку, но уже по ночному городу. Каждый раз, когда их глаза находили друг друга, Хельга смущенно улыбаясь, краснея, отводила их в сторону, боясь выдать все свои чувства, ведь она до сих пор не поняла, как может отреагировать ее любимый Генрих, если она признается в том, что будоражит ее сознание уже давно. А меж тем, Хельге очень бы хотелось сказать ему в глаза все то, что она испытывала к нему. Рассказать, как каждый день, она пыталась быстрее освободиться, чтобы побыть с ним чуть дольше обычного, чтобы, даже не общаясь видеть, что он в сети.
Для Хельги Генрих был всем — и радостью и, временами, грустью. Каждый раз, посылая ему электронный поцелуй, она мысленно представляла, что целует его… И, получая ответный поцелуй — радовалась как ребенок. Хельга была очень замкнутым человеком, практически ни с кем и никогда не делилась тем, что происходит у нее на душе. И только Генрих вновь смог разбудить в ней ту самую раскрепощенность в общении, ведь с ним она могла забыть обо всех проблемах, только ему она могла рассказать обо всем, что ее тревожит… И каждый раз, когда между ними проходил какой-то невроз, она плакала… тихо, чтобы никто не услышал и не узнал… Ведь она пыталась хранить в тайне все, что с ней происходит, даже от самых близких. Она привыкла быть сама по себе, ни кому не жаловаться, даже если очень тяжело. Никогда самые близкие не видели ее слез, касаемых ее личной жизни. Для всех она старалась оставаться всегда жизнерадостной и веселой. И, надевая эту маску, тихо плакала…
Они гуляли дни напролет, Хельга рассказывала ему о городе, обо всем, что ее волновало, Генрих же, смотря на эту маленькую, хрупкую девушку, пережившую много разочарований, удивлялся ее жизнерадостности. Для Хельги это были самые счастливые дни, ведь с Генрихом она могла наконец-то раскрыться и почувствовать себя нужной и желанной.
И вот, прошли те самые счастливые несколько дней… Настал день расставания… Генриху нужно было улетать обратно… В ту, последнюю ночь она, как и прежде не могла уснуть, думая о каждой секунде проведенной рядом с Ним, самым дорогим и желанным… Обнимая его как никогда, она хотела, чтобы он остался, но прекрасно понимала, что это не возможно, по крайней мере — сейчас…
Они стояли в аэропорту, крепко обнимая друг друга. В эти минуты Хельга в очередной раз испытывала страх. Страх, перед тем, что будет после этой встречи. «Встретимся ли мы еще когда-нибудь или…» Этот вопрос мучил ее с самого прилета Генриха, ведь ей казалось, что он представлял ее совсем другой. Но она гнала все эти мысли прочь, пытаясь насладиться последними минутами, проведенными рядом с ним.
— «Я люблю тебя!» посмотрев глаза, тихо сказала она ему, не требуя ответа. Сказав так, как может сказать действительно влюбленный человек, вложив в эти три слова все чувства, которые только возможно испытать. Хельге было все равно, что он подумает в эти секунды. Глядя ему в глаза, в последние минуты их встречи, она, наконец-то, смогла сказать то, что она испытывала. Опустив глаза, она тихо заплакала. Генрих же, ни сказав не слова, прижал ее к себе так крепко, как ни разу не обнимал, за эти несколько дней. И вот, объявили посадку на его рейс. Хельга обняла его, такого родного ей человека, такого любимого. Ей так хотелось последний раз почувствовать тепло его тела, его дыхание.
— Милая, не грусти! — прижимая ее к себе, сказал ей Генрих. «Все будет хорошо!» Взяв свою сумку — он ушел, а Хельга, роняя слезы, осталась стоять на том же самом месте. Его самолет улетел, оставив множество вопросов. Хельга до самого утра простояла на том самом месте, где он последний раз ее обнял и, только получив сообщение, что он прилетел, поехала домой. Всю дорогу к дому она смотрела в небо, на те самые звезды, на которые они смотрели вдвоем, провожая солнце…
Ее жизнь вернулась в свое привычное русло. Каждое утро, приходя на работу, она получала от него нежное сообщение с пожеланием доброго утра и каждую ночь она вновь садилась на подоконник, чтобы посмотреть на то небо и на те звезды, которые напоминали Хельге о нем, и все также она радовалась каждому его поцелую и сообщению. Но нота недоговоренности начала ее мучить еще больше…
Постепенно наступала осень — холодная и дождливая, а Хельга продолжала сидеть на своем подоконнике, подняв свои глаза к бесконечному небу. После приезда Генриха все в ее душе перевернулось вверх дном. Все ее мысли были заняты им и этой, бесконечно мучающей ее сердце, недоговоренностью. Каждый вечер, она вновь садилась у окна и так же, как и раньше, пыталась мысленно очутиться в его объятиях. Все реже он ей писал и, все чаще она его вспоминала то, ругаясь, то плача. Прекрасно понимая, что они живут в разных странах и у каждого своя жизнь, Хельга пыталась найти оправдание его частому отсутствию. Готовя ему сюрприз, она бронировала билеты к нему, но постоянно откладывала вылет, боясь, что этот сюрприз ему совсем не понравится. Ей оставалось только ждать и быть в неизвестности. В этих терзаниях души проходила вся осень. Казалось, что те, хрустальные падающие капли дождя были не чем иным, как плачем, ее сердца и ее души. Казалось, что вся та любовь, которую она ему отдавала, та нежность, которую она к нему испытывала, разбивалось, как те, хрустальные капли дождя, падающие на серый асфальт…
Наступала холодная, снежная зима. Его сообщения с пожеланием доброго утра приходили все реже и реже. И каждое утро, заваривая себе все тот же ароматный кофе, Хельга вспоминала приезд Генриха и их первое утро. Каждое действие напоминало ей о нем, о тех самых счастливых днях ее жизни: о совместных завтраках и ужинах, о прогулках по ночному городу, о закатах и восходах, проведенных в объятиях любимого.
Осознавая то, что в его жизни появилась другая девушка, она не держала на него зла и обиды, а просто желала, чтобы он был счастлив, пусть и не с ней… Для нее было самым важным, чтобы ее любимому было хорошо. Но, тем не менее, каждую ночь она вспоминала те жаркие и страстные поцелуи, которые Генрих дарил ей и, тихо плакала.
Наступил очередной холодный зимний вечер. Хельга все также сидела на подоконнике, завернувшись в теплый плед. Первый раз, за прошедшие десять месяцев, она не думала о Генрихе, а просто смотрела на морозное, бесконечное небо и яркие пылающие звезды. Она перестала загадывать желания, увидев падающую звездочку, понимая, что это бессмысленно. Допив бокал горячего чая, Хельга слезла с подоконника, собираясь идти спать, но ее планы нарушил телефонный звонок. Это был Генрих, ее бесконечно любимый Генрих…