Жить надо каждый день: бриться, будить детей, заваривать чай, уговаривать себя не раскисать, пить таблетки, выносить мусор, не говорить близким слов, о которых придется пожалеть, отгонять плохие воспоминания, реже смотреть в зеркало, которое пугает, в нем отражается незнакомый мужик, злой, всклоченный, совершенно тебе незнакомый, не похожий на самого тебя, где мальчик с одним цветочком за пазухой, в крещенский мороз, стоящий в худых ботинках, ждущий в подворотне девочку, которая волнует до холодной испарины, нет ее, а ты есть, но в зеркале не отражаешься, нет зеркал отражающих прошлое, где ты в сорок, полный сил и необузданных желаний, когда кажется, что весь мир в кармане, где мир хохотушек, смеющихся не от твоих шуток, им было весело от своей молодости и тебе было весело, просто так, и можно было не спать трое суток, и куда-то ехать, к черту на кулички в Новый Год, и идти по колено в снегу на какую-то дачу, а потом петь и пить всю ночь, и водить хороводы вокруг какой-то Аллы, а потом заснуть под утро там, где было место упасть, а потом проснуться, выйти на крыльцо, закурить в зимней сказке, а потом вернуться в дом, найти среди спящих вповалку Аллу и прилечь сбоку, и не дышать.
А теперь все-таки надо быть решительным и встать, желательно с той ноги, поставить чай на всех, сварить кашу и яйца на всех, и ждать, когда все проснутся, всё это — твоя семья, они не знают, что я их жду, безропотно жду, когда они проснутся и будет целое воскресенье, когда все дома.
Может быть я выжил из ума, может быть, но пока все дома, мне хорошо и я жду, ждать осталось недолго…