Кошке было плохо от равнодушия и безразличия хозяев. Только тряпочке-игрушке она могла доверить свою боль…

Как Тася не сдерживалась, но глаза намокали сами собой… Она легла на диван и прижала к себе свою, самую любимую и единственную игрушку.

Кошке как никогда, нужна была поддержка и только игрушка, которая и не игрушка вовсе, а так… то ли тряпочка для уборки, то ли мочалка — согревала собой израненную кошачью душу.

О плохом не хотелось думать, ведь как бы не обращались с кошкой хозяева, она их все-таки любила. Только сами собой вспоминались обиды… Полный игнор, немытый лоток, несвежая вода в старой мисочке, еда — которую приходилось подолгу выпрашивать…

Каждая шерстинка на мягкой шкурке обмякла и Тася поглубже зарылась в податливую игрушку, стараясь спрятаться от этого жестокого и несправедливого мира.

До нее из кухни донесся аромат форели, которая запекалась в духовке. Сглотнув слюну, Тася зажмурилась… Это так обидно, когда точно знаешь, что тебе не дадут облизать даже хвостик этой восхитительной рыбки, а ведь ей достаточно было бы даже обрезков…

Когда она прибежала на кухню и стала ластится к хозяйке, которая «колдовала» с рыбой и фольгой, то на нее немедленно обрушилась разделочная доска, по счастливой случайности не задевшая кошечку.

Тася поняла — она тут абсолютно лишняя и недалек тот час, когда ее просто напросто выставят. Ведь она лишь ластилась, прижимаясь к хозяйке боками, а в ответ на ее просьбу, кошку были готовы прибить.

Кошечка убежала… Она забилась на подоконник, потом свернулась в клубочек на кресле, а сейчас, обнимая игрушку, доверяла ей свои обиды и предположения, что же сделают с ней хозяева в самое ближайшее время.

***

Хозяйка заглянула в комнату и обнаружила, что Тася опять страдает. Натрескавшись корма, она прибежала выпрашивать рыбу и хозяйка, не ожидав шерстистого прикосновения к ногам, случайно столкнула мокрыми руками на пол пластиковую доску.

Легкая досточка упала на пол, не долетев до кошки см 10, а Тася уже решила, что на нее покушались… Сначала она страдала на подоконнике, но там дуло. Кошка переместилась на кресло, но сливалась карамельной шерсткой со светлой обивкой и поняла, что ее не замечают.

Она стала ложиться на пути следования хозяев, принимая наиболее жалостливые позы, но тем было не до нее и когда Тасю в прихожей просто подвинули ногой, кошка разобиделась окончательно.

Хозяйка закатила глаза… Характер у Таси был еще тот, кошка в прошлой жизни была явно принцессой и не рангом ниже. Если вода в миске простояла хотя бы час, она наотрез отказывалась из нее пить, если лоток немедленно не убирался, она демонстративно копала и кричала, заставляя тут же бежать и менять наполнитель.

Еда была ее страстью и она была готова есть целыми сутками. И если бы не ограничения, то кошка бы уже давно не проходила бы через дверь. А чего стоит отказать кошке, которая смотрит на тебя полными надежд голодными глазами, знает каждый кошатник — минус несколько лет жизни, нервы рвет этот взгляд в клочья.

Игрушками она не интересовалась, зато посчитала своим долгом забрать у хозяйки купленную по акции симпатичную тряпочку для уборки. И теперь горестно лежала на диване, уткнувшись в «игрушку» мокрой от горя и жалости к себе, мордочкой.

Кусочки мясистой спинки от розовой форели легли в Тасину мисочку… Дождавшись, когда они остынут, хозяйка заискивающимся голосом позвала:

— Тасенька! Иди сюда, попробуй рыбку…

Тася словно окаменела, но немного подумав, медленно сползла с дивана и потряхивая колыхающимися бочками, побежала на кухню.

Все-таки она была доброй кошкой и готова была простить своим людям все. Куда ж их девать-то, глуповатых и неразумных, совершенно не ценящих такую великолепную кошку.