Его осенило, что явно влюблён,
Что любит в беспамятстве разума,
И ясно увидев, как возбуждён,
Он познал красоту безобразия.

Он с ней в переполненной пустоте,
Одни в почти в разорванной связи,
Где-то в просторной сидят тесноте,
Как в мистической перевязи.

Увидев конец бесконечности,
Осознав бездушность духовности,
И войдя во вневременность вечности,
Там найдут абстрактность конкретности.

У него она смысл бессмыслицы,
В этом суть, очевидность слепца,
Абсолюта частность распутницы,
Неуёмная страсть жеребца.

Пусть же будет реальность отсутствия,
Безответность слепой глухоты,
И спасает его от поллюции,
Лишь уродство её красоты.

Пусть же страсть и у них безответная,
Обладание безумством любить,
Трансформирует их неприметными,
Даже сможет их всех погубить.

Он стоит так на грани бескрайности,
А вокруг льётся жидкая твердь,
Где черта же немой непрерывности?
Где найдёт их вселенская смерть?

Испытай же блаженство от боли,
И познай же невежды мечты,
Подчинись же магической воле,
И исчезнув, любовь сохрани.