Вета любила старые машины, старое кино, старое вино и новые знакомства. Каждую субботу, одевшись по последнему слову СЕБЯ, Вета выходила из дома, громко цокая каблучками по разрушенной мостовой, и направлялась к единственному старому бару на окраине своего старого города М. Здесь, в старом баре за старым столом, накрытым желтой скатертью, Вета чувствовала себя лучше, чем в самых престижных отелях гигантских курортов. Она много курила, ела сушеные кальмары, пила пиво и зазывала, зазывала. Была ли она легкомысленной в том смысле, о котором думают все? Была, конечно. Но только в том смысле, о котором думают все! Несчастная? Возможно. А кто не несчастен? Мать с тремя детьми, готовящая гороховый суп с костями для опостылевшего мужа с животом и сединами в тридцать четыре?
Вета была красивой девушкой с длинными белыми волосами, огромными синими глазами и стройной фигурой. Типичная блондинка типичного формата? Ан нет. Нетипичная. Вета была грубой, милой, с шармом и без, покладистой и взрывной, нужной и не нуждавшейся. Она работала Собой. Принадлежать кому-то и чему-то* Вета не любила зависимости, но зависела от чувства значимости. Художники, поэты, актеры, жулики, тунеядцы, гопники — стали ее друзьями. Они уважали Вету за необыкновенный дар быть Собой при любых обстоятельствах. Они громко смеялись с ней над скабрезными шутками, обсуждали последний концерт приезжей звезды, глушили коньяк, дарили билеты в театр, признавались в любви и млели от харизмы странной девушки. Вета без высокомерия предавалась властью над поклонниками, нисколько не стыдясь этого. Бармен восхищался ею. Журналист Р. провожал до дома, прося и руку, и сердце, и новый сборник стихов очаровательной блондинки. Вета сама целовала его в руку, одаривая юношу Р. еще большим восхищением.
Ложась в кровать, Вета создавала на завтра новый образ. Она проживала за день десятки жизней, упиваясь немыслимой свободой выбора. Телефон разрывался от звонков. Вета отвечала не всем. Не сразу. Никогда. Она закрывала глаза, а во с ней к ней приходила она сама в образе черта и бога, богини и насмешницы, грешницы и святой.
У нас всегда есть выбор.
Ольга Тиманова «Мои сотни жизней»