Волшебство откровений в том, что они не делают нас счастливыми. Они нас просто делают. Они меняют какой-то молекулярный состав в наших оболочках, смещают наши внутренние диоптрии таким образом, что вопрос счастья больше не кажется первостепенным.
В детстве я не умела играть в куклы (равно, как и в дочки-матери). Я старательно наряжала кукол, делала им причёски, придумывала имена и характеры, потом строила кукольный дом, обустраивала его, украшала и улучшала. И вот, когда всё, наконец, было готово для игры, я теряла к ней интерес. Потому что не понимала, во что тут дальше играть.
Возможно, поэтому я как-то безотчётно всегда любила праздники. И Новый год, в частности. Когда нужно убрать дом, нарядить ёлку, выбрать и упаковать подарки… Вся эта суета и подготовка занимала меня гораздо больше, чем сами торжества и празднества.
Один мой друг рассказывал мне, как строил свой бизнес, как отлаживал всю эту махину, организовывал процесс. И как ему вдруг стало скучно, когда всё, наконец, закрутилось и вошло в размеренную фазу.
Надо ли говорить, что многие так строят отношения. Да что там, я сама их так строила неоднократно. Идеализированный союз со всеми присущими ему надстройками и условностями. Все персонажи прошли кастинг, прочли сценарий, даже отчасти разучили роли.
А кино совсем не про это!
Это провал, это крах всей режиссуры. И проще подправить сценарий и сменить актёрский состав, чем признать это.
Нельзя осуществить реальность, которая бы нас удовлетворила. Придумать можно, а осуществить нельзя. Это похоже на работу художника-декоратора. Он создаёт некий иллюзорный мир, внутри которого сам жить не будет.
Мы, вообще, не умеем жить внутри того, что создаём. Мы не умеем проживать свою жизнь, мы умеем только всё время её «налаживать»! Мы верим, что всё наладится, когда мы найдём партнёра, когда получим хорошую работу, когда у нас будет жильё, когда мы купим машину, когда заведём детей… Всё обязательно наладится, когда мы выучим иностранный язык, съедемся, разъедемся, разведёмся, похудеем… Когда бросим курить, сменим страну, вылечим зубы и гастрит, запишемся в тренажёрку… Это бесконечная история!
Ничего никогда не наладится!
Мы сами меняем морковки у себя перед носом, потому что нам нравится рассматривать картинки нашего будущего благополучия. А жить с тем, что имеем, нам не нравится. Мы не хотим и не умеем. А в будущем нет благополучия. Там, вообще, пока ничего нет!
В детстве мне нравились все слова, которые легко рифмуются. Чем дальше, тем всё более сложных форм требовал ум и вкус. И это касалось всего! Простая красота уже не могла конкурировать с уникальностью, лёгкость с изысканностью. В какой-то момент понимаешь, что многие процессы необратимы. И тогда хочется вернуться.
А некуда, выходит, некуда.
В какой бы точке своей жизни мы ни находились, нам некуда возвращаться. Мне очень долго не давалось это понимание.
Представь себе человека, который ушёл надолго в плавание.
Дома его ждут, и он собирается вернуться.
Но ждут его не в прошлом! Это парадокс. Тем более, что для самого человека возвращение домой, вообще, находится в будущем! Хитрость в том, что ни у прошлого, ни у будущего нет собственной реальности. Всё происходит сейчас, сиюминутно. Невозможно вырваться из текущего момента. Но это именно то, что мы всё время пытаемся делать.
Мне повезло, я стала видеть красоту там, где раньше и не подумала бы её искать. Раньше мне хотелось видеть вокруг себя только всё совершенное, идеальное, абсолютное… Хотелось самой быть идеальной.
Теперь всё оказалось слишком просто.
Мы идеальны. Мы совершенны. Любой из нас. Совершенно всё вокруг, идеально. Всё такое, каким и должно быть.
Главное, чему стоит научиться, так это бессмертию в каждом отрезке времени. Раньше я жила так, словно между прошлым и будущим, вообще, ничего нет. Настоящий момент был похож на сложенный веер, по обе стороны которого текло время.
И вот сейчас его вдруг развернули!
У меня ещё не до конца развилось правильное зрение, чтобы рассматривать все тончайшие узоры на нём. И если учесть, что время — понятие относительное, то это даже не вопрос времени.
Чтобы видеть, достаточно просто смотреть.
Чтобы быть живым, достаточно просто быть живым.