Уже четвертую неделю путешествую по Сибири. Были с дочкой в Красноярске, Абакане (Хакассия), Минусинске, Кызыле (Тыва), Иркутске, Братске, Ангарске, Зиме, Улан-Удэ. Добрались даже до Иволгинского дацана (духовный центр российских буддистов). По Красноярскому краю гоняли по 800 километров в день на скорости до 140 в час.
Один раз где-то на трассе под Кызылом от нашей машины даже не успел увернуться косяк коршунов, который мирно пасся над какой-то падалью. Падалью в итоге стало больше, но теперь придется менять лобовое стекло.
Иногда по несколько часов мы в полной темноте херачили по степи или полупустыни. Так было в Хакассии, Тыве, и в предгорье Тибета.
Здесь очень красиво. То есть ОООчень красиво. Нигде в мире нет ничего подобного.

Но кое-какой негатив я все-таки заметил: СТРАНА УМЕРЛА.
Без преувеличения. Но никто этого не заметил.
Просто о ней давным-давно забыли.

Из Улан-Удэ дочь поехала поездом до Москвы, а я вышел в Ангарске, где меня встретил старый друг. В итоге мы погнали на север через разные города — Зиму, Усолье Сибирское, Саянск, Тулун.
Теперь я в Братске. Уже пятый день.

Это не поддается описанию. Такое ощущение, что я оказался в начале 90-х годов. Это выражается во всем и, прежде всего, в невероятном количестве бандюганов и пьяных. Церквей нет в принципе. Первое, что показалось подозрительным, это невероятная популярность такси. Город размером с московский округ и населением в 260 тысяч человек просто наводнен ими. Во дворе пятиэтажки можно увидеть 2−3 паркующиеся, подъезжающие или отъезжающие машины с шашечками.

Учитель в сельской школе зарабатывает 3,5 тысячи рублей. Замглавврача братской горбольницы — 10 тыс.
Трезвых пока не видел. Тайгу рубят нещадно. В Братском районе лесов осталось, по словам мэра, на 30 лет. (Там все вырубается компанией «Илим Палп», в которой работал Д. Медведев, и который в 90-е годы провел сделку по продаже акции этой компании американцам. Так что все принадлежит здесь им.)

Потом выяснилось, что простые люди здесь ездят на такси даже за хлебом, (как в «Бриллиантовой руке»), потому что на полном серьезе боятся воров и убийц. Такси — самый распространенный общественный транспорт. В любой конец города отвозят за 60 рублей. Машину вызывают по телефону и она подъезжает буквально в течение 2−3 минут. После полуночи город просто вымирает.
Зимой посреди дня могут сорвать с прохожего меховую шапку или снять дубленку. Летом в порядке вещей отбирать мобильные телефоны, срывать золотые украшения, цепочки. Все, что можно сорвать, отнять и т. п.

Одним словом Сибирь и Дальний Восток потеряны однозначно. Все здесь ругают китайцев, но понимают, что кроме как от них ничего хорошего ждать не приходится. Хорошее — муж китаец, работа в китайской компании, китайские фрукты, китайские рестораны, отдых в Китае.
Книжками почему-то никто не интересуется. Хотя на вокзале Иркутска удалось купить сборник В. Распутина с его автографом за 150 рублей. Лучшего подарка из поездки по Сибири не придумать.

Над городом периодически ревет сирена, как во время войны. Этим информируют, что Братский лесоперерабатывающий комбинат (БЛПК) начинает выброс отходов. Через трубу, тупо — прямо в небо. Комбинат находится практически в центре города. Дым валит постоянно, но когда раздается сирена, жуткий вой, начинается выброс какой-то реальной химии, и граждане сразу закрывают окна, заживают носы и все остальное. Вонь дикая. Идет волнами. Разит хуже, чем в общественном сортире. Чем-то блевотно-кислым.
(Очень грустно, когда это зловонье накрывает город в светлый праздник 1 сентября, День знаний. Детки в белых рубашечках и бантиках с цветами ходят по вонючим улицам города-помойки). С другой стороны города находится БрАз — Братский алюминиевый завод.
Оттуда просто постоянно валит густой дым, как из какой-нибудь ТЭЦ. И все — на город. С третьей стороны — Братская ГЭС. Там ничего не происходит. Но оттуда постоянно ждут какого-нибудь кошмара, типа того, который случился год назад на Саяно-Шушенской станции. С четвертой стороны — т.н. Братское море.

Помнишь «Прощание с Матерой» В. Распутина? Здесь в 67 году были затоплены сотни деревень, кладбища. Тем не менее, люди здесь вовсю ловят рыбу и не брезгуют. (Для сравнения: в т.н. Красноярском море рыбу из-за затопленных кладбищ ловить нельзя).

Средняя зарплата здесь 8 тысяч рублей. Видели детей, стоящих на коленях у железнодорожного переезда и просящих милостыню. Путина и Медведева в этих краях называют просто: «педики».
Вобщем, местечко дико депрессивное. Но очень интересно. Удалось снять 3-х комнатную квартиру, правда, без стиральной машины и с ужасной электрической плитой. Зато в ванной есть джакузи)). Дом, кстати, хрущевская пятиэтажка, а в квартире была сделана перепланировка. СтудьЁ, блин! Все удовольствие — 8 тысяч в месяц. Поживу здесь пару-тройку недель. Попутешествую, понаслаждаюсь общением с туземцами и туземками.

Был уже в нескольких районных городах и деревнях. О-о-о-о-о. Такую нищету представить просто невозможно. Местный врач рассказал мне, что некоторые дети ходят в школу без нижнего белья… Страшно? В местном магазине продается лионозовское молоко «Вим-Биль-Данн» по 46 руб. за литр. Мандарины — 150 рублей. Зато очень много дешевой водки.

Совсем забыл! Соотношение полов здесь — 1 к 3. То есть на трех баб один мужик! Поэтому сплошь и рядом мамаша и дочка живут с одним мужиком. Полным-полно матерей в возрасте 15−16 лет. Я плакаль. Из-за этого же много лесбиянок.

Да, забыл сказать. Был в городе Зима. Правят балл — единороссы. Уже второй год заколочен местный роддом. Население города — 34 тысячи человек. В год рождается 600−700 детей. Женщины вынуждены рожать в машинах скорой помощи, которые заказывают на нужный день. Кто не успевает — дома. До ближайших городов — Ангарск, Куйтун, Иркутск — 150−200 километров. Саянск — 24 км. Но ведь не у всех есть машины и деньги на такси. Вобщем, не доехать.

И еще. За т.н. Братским морем, в тайге много деревень. Между ними расстояние в 100−700 километров. По бездорожью — на пароме — снова по разбитым дорогам. Некоторые деревни совсем маленькие. Некоторые — 1000−2000 человек.
Если умирает человек, труп надо отвезти в Братск. Его надо на что-то погрузить, довезти до парома, переправить на другой берег, довезти до морга, зарегистрировать, и потом тем же путем доставить за море, в родную деревню на кладбище.
Такое путешествие в оба конца в компании с покойником стоит диких бабок по местным меркам, да и занимает дня три. Поэтому здесь просто не регистрируют умерших, закапывают в землю просто так.

Из 320 числящихся совершеннолетними жителей одного села, в живых осталось только 200. На каких-нибудь умерших бабушек по-прежнему присылают пенсию, местные ее делят и пропивают. А на выборах их голоса перекупают то единороссы, то лдпр. Дело в том, что местный избирком может состоять целиком из родственников. Они получают от партийных агитаторов взятки в 50−60 тысяч (на всех) и в конце дня выборов отмечают покойников как явившихся и ставят галочку напротив заплатившей партии.

А ты знаешь, что у нас Сибирь не электрифицирована? Провода не протянули до сих пор, хотя куча электростанций, причем самых мощных в Европе: Саяно-Шушенская, Братская, Усть-Илимская, Иркутская. Строят Богучанскую. Но вот провода при советской власти не успели везде подвести. А едроссам наплевать. Линии тянут только на запад. Но ничего. На турбазах (даже на Байкале!) иной раз свет в домики дают от дизеля на 3−4 часа вечером и на час утром. Хотя в некоторых электричество, конечно, есть. Но там проживание в сутки стоит около четырех тысяч. Мы с дочкой принесли керосиновую горелку в номер и на ней грели чай.

Везде по-разному херово, некомфортно, но одинаково красиво. Это «красивое» снимает весь негатив. Но если представить себе жизнь т.н. «сибиряков» — то это такая жуть, что лучше и не думать. Причем, я здесь был уже 24 года назад. Тогда хоть и ругали жизнь, но старались ее улучшать. А сейчас все нацелено только на выкачивание денег из природы. Лесорубам, которые неделями херачат в тайге, «Илим Палп» платит по 30 тысяч рублей.
Но при этом, по договоренности с администрацией района, уже не выплачивает никаких (!) средств на местную социалку, на дороги, восстановление леса. Его, кстати, здесь осталось на 30 лет. Об этом я прочитал в интервью с мэром братского района. Он надеется, что лес вырастет. Но это неправда. Кедр так быстро не восстанавливается. Я специально посмотрел информацию на растениеводческих сайтах.

Все для приезжающих из Москвы здесь оказывается очень дорогим. При этом московских условий реально ни за какие бабки не создать и не купить. Спортивных залов и бассейнов, соляриев здесь нет. А если есть, то только для детей и во время учебного года. Если ты хочешь выпить кофе, то в местных столовках и кафе тебе предлагается только «Нескафе 3 в 1» из пакетиков. Пойло, потреблять которое опасно для жизни.

В единственном месте Братска где варят кофе (называется заведение «Фишка», чашечка стоит 250 рублей). Это — место для местной элиты, и ее детей. Здесь крутится местная «золотая молодежь».

Но места, правда, очень красивые!!!

А вот фантастические имена людей, с которыми мне удалось столкнуться:

Ольга Фигура
Степан Иринович
Петр Орлович
Гайдаров Гайдар Мамедович
Артур Маринович Фортуна
Девушка по имени Веренея
Оксана Лень (О.Лень)

Каждый день жизни здесь — реальный подвиг, сравни полету в космос без скафандра. Местные мужики, работающие на БрАзе и в «Илим Палп» к 40 годам импотенты. Все дровосеки, понятное дело, без рук — без ног. По бетонке, связывающей город с БАМом носятся тяжеловозы, принадлежащие американцам («Илим Палп»), «черным лесорубам» и китайцам. На них вывозят «кругляк». По БАМу тащат в Китай или Владивосток. А на БРАЗ на переработку привозят сырье из Австралии. Бред какой-то, да?

Телки все очень фигуристые, потому как недокормленные. Надеюсь, мне перепадет. Правда, лица у всех стандартные: или вытянутые, или приплюснутые. Нестрашные. Все очень странно акают и тянут гласные: тааайга, маааскваа.

Бурятию изучил. Бурятки, поверь мне, лучше бурятов. Но ни тем ни другим пить нельзя. Алкоголь валит их мигом. Но они не особенно тянутся к водке. Это все от русских. Это мы их как спаивали, так и спаивали. Но бурятки… ммммм… Я не шучу. Они дико красивы лет до 30−32. Очень аккуратные мордашки. Пока ехали как-то в маршрутном такси по о. Ольхон (было очень тесно), одна такая полтора часа сидела у меня на коленях. Уууууу, Но я ничего такого… Просто было очень тесно.

Бабы здесь все о-о-очень испорченные. И не только в Бурятии. Я уже писал, что в Иркутской области, Братске мужиков реально не хватает. Поэтому сплошь и рядом мамаша и дочка живут с одним мужиком. Я вчера даже познакомился с одной такой. Она живет с матерью, отчимом и ребенком от отчима. Ты представляешь…
Полным-полно матерей в возрасте 15−16 лет. Они здесь боятся делать аборты, потому что гинекология дореволюционная, и после «процедуры» бесплодие гарантировано.
Очень много лесбиянок. Немыслимо! Причем не только среди молодых. Местные мужики после 40 лет — поголовно импотенты. Что остается русским красавицам.

Церквей в городе я за пять дней не видел. Только в каком-то отдаленном районе. Короче, хожу и плачу…

Военком г. Зима — человеком разве что не святой. У него каждый призывник уходит на службу, а на шее, в мешочке, рядом с крестиком, бумажка с номером мобильного телефона этого военкома. Если будут забирать на флот или в какие-нибудь по нынешним меркам дебри типа Калининграда, Пскова, или дедовщина, или что, он всегда может позвонить полковнику. Тот заступится.
Здешний народ очень бедный. Ты не поверишь. У военкома 140 человек ушло в армию весной, а комиссованные — 80 человек — остались дома. Почти все из-за т.н. «неполноценного питания». Маленький вес при нормальном росте. Хотя для большинства здесь, не поверишь (!), армия — спасение. Вырвать парня из криминальной среды, дать отдышаться многодетной семье от безработного нахлебника и т. д.

Повторяется история, когда в годы коллективизации Красная армия была спасением для крестьянских парней. Все были сыты, одеты, обуты. Вот жизнь была! Не то, что в раскулаченных селах. Так вот теперь вся эта Сибирь — одна сплошная раскулаченная деревня.

Народ перестал разводить коров, так как их негде пасти. Это в Сибири-то! Да просто земля кем-то оформлена в собственность и окружена колючей проволокой. А раньше это было поле для выпаса…

30 августа
Два года назад, как раз 30 августа, я попал на концерт Мадонны в городе-герое Ницца, на Лазурном берегу. В этом году 30 августа я познакомился с военкомом, который хлопотал о судьбе двух унитазов для местного зиминский детский сад. Там унитазов просто не было и дети какали просто на пол, за зановесочкой

Из разговора с военкомом?
— Да вы посмотрите, как живут чиновники, на каких машинах они ездят, где покупают одежду, что едят, где отдыхают. Доколе такое будет продолжаться!!! Это не просто несправедливо, это подло! Это чистое предательство своего народа. Нет. Это измена! У вас, военных это называется «измена Родине».
— Хм. Измена Родине в масштабах района? Наверное. В Москве чиновников сажают за измену Родине в форме передачи гостайн иностранным спецслужбам. У вас все серьезней. Измена — это отказ чиновника решать вопрос ремонта роддома или замены унитаза в детском саду.

А техничка в детсаде получает зарплату в 2.5 тысячи рублей. Что такое техничка? По нашему — уборщица.

31 августа
утро.
Девушки здесь правильные, встречаются с парнями ради удовольствия. Никакого дальнего расчета нет. Дают всем, кто нравится. Без обязательств. «Что значит секс без обязательств»? — спросил мой товарищ Витя местную комсомолку Лену. — «Это значит без презерватива», — ответила она рассудительно.
За всю жизнь Лена успела побывать только в поселке городского типа Вихоревка, городах Тангуй, Зима и Иркутск, где хотела поступать в иняз. Но пролетела и пошла в местный братский колледж на заочное, где готовят преподавателей младших классов.

Вечер.
От моего братского товарища Виктора, который поселился в моей квартире, ушла уже вторая баба. Предыдущую, 24-летнюю Наташу-коммунистку взревновал ее сожитель-отчим, по совместительству отец ее ребенка. У второй, 21-летней комсомолки Юли, живущей с мужем и его любовницей в одной квартире, в разгар застолья сегодня выяснилось, что умерла бабушка. Позвонил брат-бандит с двумя ходками, крышующий ближайший поселок. Он только что отвез маму без сознания в больницу.
— Хорошо, что хоть не успел принять Виагру, сетовал Дима, проводив Юлю до такси.
— А то мне пришлось бы на ночь забаррикадировать дверь, — ответил я.

Витя к встрече с Юлей готовился. Купил не только Виагру, но и шампанское Мондоро, банановый ликер, водку. Приготовил из телятины прекраснейший густой суп-рагу. Купил три шоколадки и конфет «Гусиные лапки». Вечером накануне мы перетаскивали в его комнату двуспальную софу из гостиной.
Ничто не пригодилось. Хорошо, что не успел принять Виагру.

1 сентября
утро.
На улицах города сегодня особенно празднично. Много пьяных детей и их родителей. 1 сентября. День знаний.