Есть мир, где мне никто не страшен, где я вдыхаю небеса.
Там домик бабушкин окрашен в цвет солнца. На спорыш роса
ложится утром по дорожке, что делит огород на два.
По ней мои босые ножки пошли, ходить начав едва.
Там тыквы-барыни боками ботву свою примнут во сне.
Возле колодца теплый камень не раз служил трибуной мне.
Так ароматно зреют груши, малинник искрами горит.
Пузатый бак на летнем душе накапливает зной внутри.
Крыльцо родное, три ступени, входная дверь опять ворчит.
Веранды ласковые тени, белёный профиль у печи.
В углу невестится «божница», кровать с накидками — под стать.
Здесь, как нигде, так сладко спится… И так не хочется вставать.

— Месье, уймите нетерпенье рук!
За чашкой кофе этого не надо.
Вы не коснулись? Но ласкали взглядом.
Подать извольте лучше мне мундштук.
Благодарю! Прохладны вечера.
Звучу порой строкой от драматурга?
Здесь дни теплей, но стылость Петербурга.
Милее мне. Все будто бы вчера…

Париж, конечно, чудо как хорош.
Румян закатом, боек и настойчив.
Роман французский полон многоточий,
Где правда, где обман не разберёшь.
Да, очевидно — мир сильней меня.
… показать весь текст …

И снова грудь вместить весну не может.
В стакане дня прозрачен небосвод.
Я улыбаюсь сумрачным прохожим,
Пусть их сегодня груз проблем стреножит,
Но завтра непременно повезёт.

Февраль, прощаясь, мне лизнул макушку
Теплом нежданным, дате вопреки.
Кого-то вновь берет Амур на мушку,
И мы с тобою делим, как игрушки,
От встреч и расставаний синяки.

Сейчас, как люди, бестолковы птицы.
В предчувствии тепла их мир гудит.
… показать весь текст …

Ты губами трогаешь мне душу,
Говоришь, что сладкая на вкус.
Только за тебя, любимый, трушу,
За себя давно я не боюсь.

Доверяю все молитвам сильным,
Но тебе слова скажу не т. е.
Подпирает чайник цветом синим
Огонёк на кухонной плите.

В тон моей тревоги из колонок
Памятно грассирует Эдит.
Почерк ноября привычно тонок —
Веток запятые, и дождит.
… показать весь текст …

Как хочется, чтоб были просто «мы»
Без горя, без болезни, без сумы,
Без гнили на краюхе и душе,
Без ломаных стержней в карандаше,
Которым пишут летопись добра,
Без карт краплёных там, где есть игра,
Без голода, невежества, измен,
Без стертых в кровь пред сильными колен,
Без компромиссов с совестью за грош,
Где слово изречённое — не ложь,
Без юношеской ранней седины,
Без страха, без страданий, без войны,
Чтоб барабанов не гремела жесть…
В песочнице такое счастье есть.