Я знала, я снюсь тебе,
Оттого не могла заснуть.
Мутный фонарь голубел
И мне указывал путь.

Ты видел царицын сад,
Затейливый белый дворец
И черный узор оград
У каменных гулких крылец.

Ты шел, не зная пути,
И думал: «Скорей, скорей,
О, только б ее найти,
Не проснуться до встречи с ней».

А сторож у красных ворот
Окликнул тебя: «Куда!»
Хрустел и ломался лед,
Под ногами чернела вода.

«Это озеро, — думал ты, —
На озере есть островок…»
И вдруг из темноты
Поглядел голубой огонек.

В жестком свете скудного дня
Проснувшись, ты застонал
И в первый раз меня
По имени громко назвал.

1915

Сон («Я знала, я снюсь тебе…») — Ты видел царицын сад… — Екатерининский парк в Царском Селе. По-видимому, является первым стихотворением, посвященным Борису Васильевичу фон Анрепу (1883—1969), поэту и художнику, другу Н. В. Недоброво. Жизнь Анрепа была тесно связана с Англией и Францией. В первый раз он выехал в Лондон в 1899 г., несколько лет обучался в частных школах. Затем вернулся в Россию, где окончил Императорское училище правоведения и, по настоянию семьи (его отец был профессором судебной медицины), — юридический факультет Петербургского университета (1905). Начал профессорскую карьеру, но страсть к искусству — живописи и, в частности, мозаике — пересилила. Его поддержал в новом выборе художник Д. С. Стеллецкий. В 1908 г. Анреп уехал во Францию, где два года учился в Acadmie Julien, затем в 1910—1911 гг. переехал в Англию, где продолжал обучение в Колледже искусство в Эдинбурге под руководством Ф. М. Флетчера. Закончив образование, поселился в Лондоне. В 1913 г. в галере Chenil была устроена первая персональная выставка 54 работ Анрепа: рисунков, акварелей, мозаик. У Анрепа появились первые заказчики — мозаик для украшения домов английских аристократов. Так, в 1919 г. ему заказал мозаику для своего дома мэтр английской живописи Огастос Джон, в 1914 г. он начал работу над созданием фресок в Вестминстерском соборе в Лондоне, его мозаиками были украшены пол и стены в доме сэра Вильяма и леди Джовитт, — эти мозаики после войны были привезены в художественную галерею Бирмингема. Анрепом украшен камин в спальне Литтона Стрейчи. В 1921 г. он закончил композицию «Видение св. Иоанна» в мемориальной часовне церкви Военного колледжа в Сэнндхерсте. В 1923 г. Анреп работал над мозаичным полом в зале Блейка галереи Тейт, который считается одной из лучших работ Анрепа, — это композиции на темы философской лирики Блейка «Пословицы ада». Его студия помещалась в Хэмпстеде. В 1925 г. переехал в Париж, но продолжал выполнять английские заказы (Казнина О. А. Русские в Англии. Русская эмиграция в контексте русско-английских связей в первой половине XX века. М., 1997).

Начавшаяся Первая мировая война заставила Анрепа в августе 1914 г. вернуться в Россию: как офицер запаса он был призван в армию. По его воспоминаниям, знакомство в Ахматовой произошло в 1914 г., но это, очевидно, ошибка памяти. Ахматова несколько раз вспоминала и рассказывала П. Лукницкому, что их познакомил Н. В. Недоброво в Царском Селе, весной 1915 г., накануне отъезда Анрепа в действующую армию Знакомство произошло в Вербную субботу во время Великого Поста 1915 г. Тогда же новому знакомому были посвящены первые стихотворения — «Сон», «Я улыбаться перестала…», «Из памяти твоей я выну этот день…» В 1915—1916 гг., когда Анреп приезжал с фронта в командировки и в отпуск, они встречались, и знакомство переросло в сильное чувство с ее стороны и, по-видимому, осталось на уровне горячего интереса с его. По свидетельству Ахматовой, ею посвящены Анрепу 17 стихотворений в «Белой стае» и 14 в сб. «Подорожник» (для сравнения — в «Подорожнике» всего 30 стихотворений, то есть почти половину занимают стихотворения, посвященные Анрепу). Анреп также посвятил Ахматовой несколько стихотворений.
В дневнике П. Лукницкого от 30 марта 1925 г. записан рассказ Ахматовой о первом знакомстве с Анрепом.
До личного знакомства Анреп знал об Ахматовой из рассказов и писем о ней Н. В. Недоброво. В марте 1914 г. Недоброво посылает Анрепу ахматовский сборник «Четки», затем пишет ему восторженное письмо, радуясь, что стихи понравились другу: «Твое последнее письмо меня очень обрадовало — то, что ты так признал Ахматову и принял ее в наше лоно, мне очень дорого по личным прежде всего соображениям, а также и потому, что, значит, мы можем считать, что каждому делегирована власть раздавать венцы от имени обоих. … Попросту красивой ее назвать нельзя, но внешность ее настолько интересна, что с нее стоит сделать и леонардовский рисунок, и генсборовский портрет маслом, и икону темперой, а пуще всего поместить ее в самом значащем месте мозаики, изображающей мир поэзии». Последние слова Недоброво оказались пророческими, и Анреп сделал такую мозаику в 1952 г. в Англии — «Сострадание» на полу вестибюля Национальной галереи в Лондоне. О взаимоотношениях Ахматовой и Б. В. Анрепа см.: АА Сочинения в 3 т. и Лукницкий, 1.