Жорж Дантес: Убийца великого поэта Александра Пушкина или оружие в чужих руках
Без малого двести лет прошло с последний дуэли Пушкина, а споры историков и литературоведов до сих пор не утихают: кто на самом деле был убийцей поэта и имеет ли отношение к его смерти Дантес? Пришло время в этом разобраться.
Официальная версия
Каждый школьник без тени сомнения ответит, что Пушкина убил Дантес. Формально это действительно так, с фактами не поспоришь: причиной смерти поэта стала большая потеря крови из-за ранения от пули, выпущенной Дантесом. Александр Сергеевич после дуэли прожил еще два дня, однако, в силу несовершенства медицины того времени, не смог оправиться и скончался 29 января (по старому стилю) 1837 года.
Была ли смерть поэта случайным следствием его ревностной и вспыльчивой натуры, или это тщательно спланированное убийство? И казалось бы, кого винить в этом винить, если не прямого исполнителя? Некоторые пушкинисты сейчас приходят к выводу, что за спиной Дантеса стоял довольно известный и влиятельный организатор. И именно из-за «влиятельности» о его причастности стало можно говорить вслух почти что через 200 лет после совершенного убийства.
Дантес любовник?
Многие пушкинисты признают, что роль Дантеса в разыгравшейся семейной драме Пушкиных слишком преувеличена. На самом деле он был всего лишь пешкой, прикрывавшей собой короля. Причем в прямом смысле этого слова. Итак, анализ многих фактов и документальных источников дает право полагать, что Гончарова изменяла мужу не со смазливым офицеришкой Дантесом, а с самим Государем императором.
В светском обществе Петербурга о красоте Натальи Гончаровой ходили слухи еще до ее замужества. Когда же после свадьбы Пушкин вместе с красавицей женой поселился в Царском Селе, своим вниманием их почтила царская чета. На тот момент в 1831 году в Петербурге господствовала холера, и весь императорский двор временно пребывал в Царском селе. А Николай Павлович уже видел Гончарову на московских балах, однако не был с ней знаком.
Тут следует пролить свет на некоторые истины, которые сегодня большинство наших современников может не знать. Николай Павлович (Николай I) был падок на хорошеньких фрейлин. На тот момент, пожалуй, не было ни одной такой из них, кто бы осмелился отказать царю в уединенной встрече. Напротив, это считалось особой честью. И даже наличие живого мужа не считалось тому помехой.
Доходило до абсурдного: сами мужья в надежде получить продвижение по службе или прочие привилегии стремились к тому, чтобы их жен заметил император. Женский светский аристократический Петербург составлял личный гарем царя и об этом все знали. Поэтому когда какую-нибудь хорошенькую девушку определяли в придворные дамы — сомнений быть не могло: император выбрал себе новую протеже.
После знакомства Николая I c Гончаровой графиня Нессельроде, жена министра внутренних дел (правой руки императора), пригласила Натали на суаре в Аничков дворец. По сути, это означало, что Гончаровой было сделано предложение войти в круг «особо почитаемых» его Величеством дам.
Наталья согласилась: то ли в силу своей неопытности и незнания, а возможно, наоборот, — «знания». Вскоре после этого Пушкину предложили государственную службу с окладом 5000 рублей в год и открыли доступ к секретным архивам. С чего такие почести? Выводы приходят на ум сами собой.
Сам Александр Сергеевич неоднократно жаловался в письмах к знакомым, что сам царь ухаживает как «жалкий офицеришка» за его женой, а та «кокетничает с царем». Что бесило Пушкина в этом, если он прекрасно знал о том, что весь столичный свет — и стар, и млад — влюблен в его жену? Да к тому же, он сам не был верным мужем: его увлечения сменялись один за одним?
А выводила его из себя безвыходность: он ничего не мог поделать в этой ситуации, поскольку кукловодом в ней был император, а не он — Пушкин. Ухаживания кого-либо другого можно было пресечь, то тут все зависело от желания венценосной особы. А желание, видимо, было сильным и утихать не собиралось…
Затем следует назначение Пушкина в камер-юнкеры, которое он расценил как насмешку. Ему было 34 года, в таком звании, как «пожаловали» ему, ходили только безусые юнцы. После этого оскорбления, надеясь прервать порочную связь, в которую была впутана его жена, он планирует отъезд в Михайловское.
Разумеется, Гончарова должна ехать с ним. Однако когда сведения об их отъезде доходят «до верхов», Бенкендорф — главный николаевский жандарм — сообщает поэту, что тот должен оставаться в Петербурге. Пушкин, понимая свое положение, уже на грани и… тут появляется Дантес.
Роли в треугольнике
Эмигрант с неудавшейся военной карьерой на Родине и шатким положением в петербургском обществе, вряд ли мог и впрямь задеть самолюбие Пушкина. Да, он был смазлив и волочился едва ли не за каждой красавицей на балу, но говорить о нем как о серьезном сопернике не приходится.
Во-первых, он включился в игру в 1834 году, когда негласное противостояние «Пушкин-Царь» уже достигло своего апогея. Во-вторых, ходили слухи, что Дантес состоял в связи со своим усыновителем бароном Геккерном, потому и хотел всячески их опровергнуть, заводя романы с замужними дамами.
Николаю нужно было просто «переключить» внимание Пушкина, а скорее даже общественности, на кого-то, кто мог бы играть в этой игре открыто. Ему же этого не позволяло положение.
Ротмистр Ланской
Взять хотя бы историю со свиданием Гончаровой и Дантеса у Идалии Полетики. Пока «влюбленные» были в квартире, караулил их ротмистр Ланской. Он был старше Дантеса по возрасту (на 13 лет) и по званию. В те времена этого быть никак не могло, поскольку подобное нарушение «субординации» расценивалось как оскорбление — за это вызывали на дуэль. Значит, Ланской охранял покой лица более высокопоставленного.
Тут уже не трудно догадаться, кого именно, учитывая, что император дал свое «скоропостижное» согласие на брак Гончаровой и Ланского после смерти поэта. Есть предположения, что даже «диплом рогоносца», который принято считать последней каплей в чаше терпения Пушкина, он написал себе сам.
Наверное, чтобы иметь хоть какое-то основание для вызова на дуэль, которое можно было бы предъявить общественности. Но так как вызвать царя он не мог — оставалось стреляться с тем, кто был его прикрытием. Поэтому нельзя говорить, что абсолютным виновником в гибели Пушкина был Дантес. Скорее всего поэт пал жертвой куда более продуманных интриг, чем мы обычно привыкли считать.