Быль 2

Я не пристрастна к пагубному. И могу владеть собой даже среди толпы. Не поддаюсь общему настрою и могу плыть против всех и всея.

Так казалось мне. Но жизнь и время показали иное.

День тянулся медленно. Хотя я как могла, не торопила его. Старалась уйти с головой в работу. К тому же вдруг вывернулись неожиданные требования заказчика ускорить проект.

Полеты предыдущей ночи магнитили сознание — и даже загруженность делами не давала покоя. Но всем своим сполохам я давала твердую установку — нет! Нет! И нет!!!
Никаких поз, порошков и тому подобное. К тому же это возможно просто приснилось. Ведь бывают такие сны, что кажутся абсолютной явью. Мало того есть в конце концов понятие де жа вю. Оно ведь есть. И кто его знает — отчего так.

После обеда время вдруг смигнуло и сразу превратилось в вечер. Я даже напугалась когда увидела, что часы показывают 22:00 и надо спать. Ну, и ладно. Мало ли что я вижу, слышу по телевизору. Мало чего я вижу во сне. Да может быть всё просто прибредилось. Может быть, никто не ставил мне никаких оценок и — нет никакой ПОБОЛТАЕМ.
А ну-ка! Я влетела в комп и быстренько нашла своих гостей. Ага!

Ну что же это такое! Гостья улыбалась улыбкой Моны. И оценки стояли. И группа… группа маячила своим зазывающим названием. В надежде не увидеть вездесущего господина я залетела в группу и первый кого я увидела — был он. Его аваторка улыбалась глазом и пестрела новыми буковками сообщения:
«Единожды попробовавший летать — не бросай занятий. Это был даже не урок. Это была реклама полета. Для урока же надо добавить щепотку N …»
Я естественно ни в коем случае не напишу здесь чего — хотя это совершеннейшая кухонная приправа. Она лежит на любой полке в маркетингах — к счастью была и у меня — я бросаю это в бульон при варке борща.

В дальнейшем я уже не думала о вреде и пользе своих действий. Внутри точил большой червь сомнения. Не может быть такого вовсе — потому что такого не бывает никогда и быть не может.

Я мешала подручное — и заливала кипятком. Точно зная, что всё это для того, чтобы этот козёл с одним глазом навсегда поперхнулся своим бредом. Вот сейчас я посмеюсь. Я легла в позу змеи — теперь уже постелив себе мягкий плед — потому что в прошлый раз, вернувшись в тело — я нашла его холодным и было страшно «надевать» его на себя. Я усмехнулась, поймав себя на мысли, что этим самым (блин!) — я верю. Этим самым мягким и таким реальным пледом я верю. Ну, пусть, ведь это ненадолго. Через пять минут я буду смеяться над собой и глазом и иже одноклассниками всеми сразу.

Кипяток прокатился по горлу. Глоток за глотком. Стало жарко и будто сонно. Потом вспышка и я увидела голубую точку. В полном мраке и тишине точка пульсировала и была будто таким кисельным сгустком. Время от времени какой-то шаркающий звук будто проносился справа снизу. То ли кто спит и дыхание его неровно. Но почему так жарко? Брошу я все эти занятия — ведь этак можно сойти с ума.

Не знаю как там в анатомии. Как мы совершаем то, или иное движение. Сначала думаем. А потом сигнал от нервной системы поступает в мышцы, они сообразно приказу двигаются — и в результате мы ходим, едим. Пьем. И думаем дурацкими мыслями. А мысль то была точно дурацкая. Потому что дернувшись — как мне казалось, вставая, я вдруг ощутила себя будто в гамаке — когда хочешь повернуться — а некое надуманное состояние невесомости — в связи с болтающимся собою в подвешенном мешке — не дает привычной реакции на желание встать. И ты беспомощно некое время вынужден мельтешить ножками и махать ручками для того, чтобы выбраться из импровизированной люльки.

Так и я. Меня вдруг заболтало в пространстве и запахло космосом. Ох! Я знаю теперь, как пахнет космос. Это класс!!! Развернувшись, я увидела солнце. Только оно было другим, чем на земле. Оно совсем не слепило глаза — и было мягкого излучающего света — вроде как луна. Которая торчала поодаль и тетка, раскинув коромысла, привычно темнела пятнами на ней. Солнце было безумно красивым. Середина его была зеркальна, а края будто горели тихим зелено-голубым с красными всполохами огнем. Его можно было сравнить с подсолнухом с движущимися лепестками. Оно было огромно и казалось очень далеким в то же время. Каким-то образом чувствовалось расстояние. И я знала, почему-то, что сегодня я не доберусь до него. Ни даже до луны тоже. Тепло было именно от него. Оно не жарило, а грело. Тепло было не просто температурой прогретого воздуха. Солнце походило на материнскую грудь. Будто я новорожденный младенец и мать бережно и ласково окутывала меня своим отношением — я не могу даже назвать это применительно к физическому прогреву. Никак не идет на ум правильное слово. Тепло было не качественным — оно было скорее всего психофизическим каким-то. Отчаянно тянуло к этому солнцу — но и держало на расстоянии. Не из-за страха, а из-за почтительности.

Я стараюсь максимально точно изложить здесь свои путешествия — но поскольку они необычны, то обыкновенными словами мне сразу и не передать свои эти ощущения и чувства.
Я отчетливо осознала себя вчерашней субстанцией. Я уже знала, что надо уловить некое такое напружиненное собрание себя, чтобы нечаянно не быть прошитой движущимся объектом. А они двигались — эти объекты. Будто плыли. Наподобие того как плывут щепки и палочки в весенних талых ручейках. Это были какие-то вроде камешки или светящиеся искорки — метеориты — подумала я. Маленькие. Но каким то чудодейственным образом они огибали мои границы и не разрывали мою сущность. Я даже не знаю как назвать то, во что я превращалась или что добывала из своего тела.

Движущиеся предметы и издавали такой звук — будто вздохи или неровное дыхание. Вшик — вшик. Их было не так уж много и летели они этакими стайками. Пролетят — и нет ничего. Потом опять. Перестав глазеть на солнце — я постаралась определиться в пространстве. Движение мелких частиц не было хаотичным. Оно подчинялось какому то дирижерскому указанию. Во-первых они все летели в одну сторону и скорость крупных из них была медленнее, а светящиеся — так это были особо мелкие и они даже раскалялись видимо от своего движения. Законы гравитации похоже здесь действуют — значит я все-таки в родной галактике и во всем том, чему наши учителя успели вложить нам в голову на уроках физики, астрономии и т. д. Я попробовала двинутся — и у меня получилось. Даже против общего движения тоже — но движение это было более вязким. По течению двигалось легче и будто правильнее. Вдруг я почувствовала одобрение солнца. Так, наверное, утка подбадривает своих утят — подтыкивая их невесомо клювои и направляя в нужную сторону. Будто вдруг стало чуть теплее.

Я видела пространство вокруг себя. Будто у меня было тысяча глаз. Или будто я следила за собой и сверху и снизу и со всех сторон. Иными словами еще можно сказать, что я ощущала пространство вокруг себя гораздо больше своего я. Ощущала или видела точнее будет сказать. Таким вот образом у «увидела», что меня нагоняет какое-то вращающееся веретено. Размерами превышающее меня по объему. Что делать я не смогла и подумать — потому что скорость его и сам по себе факт его возникновения не давал ни секунды на раздумья. Веретено прошило меня насквозь, взболтав всё моё я — как миксер. Равнодушно и технично удалялось оно, не моргнув и глазом как сказала бы я на Земле. Так машины обливают нас грязью по осени. Промчалась и скрылась. Пришло осознание того, что это космический мусор и что наши и не наши ракеты оставили подобного более чем надобно. Я состояла теперь из мелких — мелких пузырьков. И прекрасно видела себя пузыристую — как шоколадка в шампанском — подумалось мне. И как же я теперь то? Ужас! Хоть бы каким то образом вернутся в свое тело. Ведь на работе будут ждать и им непонятно будет, что выделываю я вместо того, чтобы тихо — мирно восстанавливать свои силы в собственной кровати.
Но особенного страха то и не было.

Я «знала» что рядом оно. Солнце. И оно не бросит меня. Уверенность в том, что всё будет хорошо — придало мне смелость и дало волю фантазии. Я двинулась дальше — и как оказалось пузыристой — это было делать гораздо легче. Мелкие пузырьки крутились хаотично и разгоняли меня в пространстве так, что вскоре я увидела — как голубая кисельная пульсирующая капля стала увеличиваться и превращаться в подобие шара — и красоты это было неописуемой. Стало понятно, что это наша планета. Наша Земля. Было видно знакомые материки. И вспучивающийся океан у берегов Гаити. Там же землетрясение — мелькнуло в голове. Вон оно как происходит всё. Любопытство погнало меня быстрее. Но вдруг, будто что-то остановило — «рано ещё тебе». Раздалось во мне. «Не сейчас».

Точно кто-то вел меня. Я повернула на север — и вот уж подо мной замелькали очертания родных пространств и город встретил меня морозной тишиной и желтыми пятнами фонарей. Словно самолет я заходила на посадку. И в пузырьках моих ловились и оставались волны от тысячи соток. Я даже знала что написано в каждой СМСке. Они прошивали меня в разных направлениях — были и грустными и весёлыми. Они были всякими — и только одной — долгожданной — для меня — не было. В этот час и в эту минуту никто не думал обо мне — и никому я не была нужна. От этого стало грустно — и я не стала путешествовать уже среди людей — скорее вернулась к телу. Скользнула в него, захлопнув свои пузырьки и выкинув ненужные СМСки. Раздался легкий треск как при статическом электричестве. Голубовато отцветило совмещение «я» с «я» — путешествие закончилось.

Я узнала, что могу летать — что у меня есть покровитель, учитель — наставник ли. Что могу менять свое состояние и ловить информацию своими пузырьками. Не знаю только как её хранить и пользоваться ею. Ещё надо узнать, что за тени проносились мимо меня по пути на Землю, думала я уже засыпая. Вдруг поймала себя на мысли, что собираюсь ещё в свои полёты и что вхожу во вкус.

Странно и непонятно — ах, да ладно — завтра я дооформлю свои мысли… Может и не я одна летаю…

Внутри разливалось ощущение сауны и какой-то космической чистки. Энергии и силы. Ой, не перекосило ли меня и в свое ли тело я залетела — как-то я это машинально всё…
Я подскочила к зеркалу и ахнула…