В ресторане скрипка сердце разрывала.
Звуки плача душу уносили вдаль,
Над уснувшим веком, в сердцевину ада,
В обреченность судеб, в горькую печаль.
Разрыдалась скрипка, обратясь в молитву,
На круги ушедших возвращаясь вновь.
И не ясно было — что в бокал налито:
То ль вина багрянец, то ли чья-то кровь.
Ну, а то, сменивши вдруг печаль весельем,
Разбросала звуки искрами огней.
И не ясно было — что так светит всем нам:
То ли пламя свечек, то ли смех очей.
Звук еврейской скрипки душу озадачил,
То ли пробуждая, то ль ввергая в сон.
И неясно было — отчего я плачу:
То ли дым сигары, то ли сердца стон…
1992 г.