Сегодня День памяти о россиянах, исполнявших служебный
долг за пределами Отечества.
Афганский синдром
Звёзды в окошко, из форточки — дым,
В пачке «Парламента» есть ещё пара —
Я снова приснился себе молодым,
Где-то поблизости от Кандагара…
…Каменной крошкой подошва хрустит,
Ветер швыряется пылью, зараза,
«Кто группу увидел,
тот будет убит» —
Это закон для любого спецназа.
Скоро рассвет, и конец февраля,
Рано приходит весна в эти горы,
А мы без пяти минут все «дембеля»,
И только об этом у нас разговоры…
Семь караванов… Сегодня — восьмой,
Дома про орден ещё и не знают,
Мама заплачет, увидев — живой!
Мамы всегда всё без слов понимают.
Просто не всем сыновьям повезло,
Сколько их было отсюда — «груз 200»…
А я и чертям, и всем «духам» назло
Скоро вернусь и к родным, и к невесте!
Всё потому, что усвоил боец,
Хоть среди ночи спроси, как проснётся —
«Кто группу увидел —
уже не жилец»,
Иначе обратно никто не вернётся.
Вот и сегодня (последний заброс),
Тенью скользнула «вертушка» над нами,
Ни шепотка, ни дымка папирос —
Воздух разреженный ловим губами.
Топать до «точки» почти два часа,
Горный кишлак обошли стороною…
— Тихо!
Вот там, за скалой — голоса!
Глянь-ка, сержант, что к чему, я прикрою…
…Двое. Похоже пригнали овец,
Жгут костерок. Там старик и мальчишка.
Не обойти.
— Ты, сержант, молодец…
Рядом кишлак — рассветёт, и нам — крышка…
…Что ты уставился? Помнишь закон?
Через «ночник» уберёшь их в два счёта.
И без соплей, все «базары» потом! —
Это война! Это наша работа!
…Деда — легко, а с парнишкой прокол —
Дрогнул предательски крестик прицела.
Мне б не ходить, да добить подошёл…
Не пацанёнок — девчонка смотрела
Прямо в глаза!
Прямо в душу и суть!
Жилка на шее пульсирует тонко,
Пулей насквозь разворочена грудь
В тельце убитого мною ребёнка…
— Неаккуратно, сержант, что с тобой?
Просто ещё повтори для начала:
Кто с группою встретился,
тот — не живой!
Ты тут заканчивай — времени мало…
…Она всё смотрела мне прямо в глаза,
Не понимая — мужчина, и плачет…
…Я дочке дал имя своей — Халида,
Что на арабском «бессмертная» значит.
Не отпускает тот тёплый февраль —
Смотрят глаза её в даль небосвода…
Я получать отказался медаль
«От благодарного
афганского
народа».
*********************************
Сашка.
У Михалыча — две «Красные звезды"*,
И пожизненное званье капитана,
А во снах ему — след взлётной полосы,
И безоблачная высь Афганистана…
У Михалыча две дочки и жена,
Но «пол-жизни» он провёл вдали от дома —
То Чернобыль, то ученья, то война,
То край света — пятачок аэродрома…
Мы с ним вовсе не друзья, а просто так —
Я же не был ни «за речкой"*, ни над нею,
Но вообще-то потрепаться он мастак,
Подливая неслужившему «старлею"* -
Как с «вертушки"* засыпал четвёртый блок,
Как глушили радиацию «водярой»,
Или что такое «пчёлка"*, что — «свисток"**,
Или как в атаку с круга, если парой…
— Вертолётчик — ближе, ниже, тише всех!
Лучше, если на «подскоке» и «ромашкой»!*
И выходишь из атаки резко вверх —
С перегрузкой и промокшей вдрызг рубашкой.
Если снизу в борт засадит ДэШэКа*,
Твой ведомый развернётся и прикроет —
Залпом в пыль размажет стены кишлака,
Остальное в камни бомбами зароет.
Только б лопасть не слетела у винта —
Винт разбитый точно срубит хвостовую…
Я, хмелея, тогда ляпнул: на хрена?
Ну и прыгни, не отправят же в «штрафную»!
Помню, Сашка замолчал и побледнел…
Закурил.
Налил стакан и выдал хмуро:
Да ты, парень, видно с водки обалдел —
Как же прыгать, если сзади — десантура?!*
Не бросают экипажи пацанов,
Либо тянут до последнего мгновенья,
Либо…
В общем-то понятно и без слов —
На войне два бога — случай и везенье.
У Михалыча святое — третий тост,
Самый горький, без подколов и закуски —
То взъерошит прядь седых своих волос,
То слезу размажет как-то так, по-русски.
А потом глаза темнеют от тоски,
Впрочем мне это давно уже знакомо —
Сашке слышится:
«Прощайте, мужики-ии!» —
Голос друга сквозь помехи шлемофона…
Егоров Юрий (Сказоч-Ник)
_________________________________
* «Красная звезда» — боевой орден в СССР
* «за речкой» (арм) — Афганистан
* старлей — старший лейтенант
* вертушка (арм) — вертолёт
* пчёлка (арм) — вертолёт МИ-8
* свисток (арм) — боевой реактивный самолёт
* ромашка (арм) — роспуск группы вертолётов на подходе к цели и чередующиеся удары с разных сторон
* ДШК — крупнокалиберный станковый пулемёт
* у десантной группы на борту вертолёта парашютов не было по крайней мере до начала 1986 года.
PS Мы не имеем права это забывать…
Радиообмен экипажа капитана Сергея Сергина, погибшего 19.01.86 г. в районе Лашкаргаха (Афганистан)
«Переговоры командира экипажа вертолёта Ми-8МТ Сергина буду обозначать КЭ8, командира сопровождающего его вертолета Ми-24 В буду обозначать КЭ24, а руководителя полётов просто РП.
РП — высоту не подскажете мне?
КЭ8 — где-то 2800.
РП — три полсотни первый (351 — это позывной командира), как у вас дела?
КЭ24 — да, у него хвост разваливается!
РП — три полсотни первый, прыгайте!
КЭ24 — прыгать надо!
РП — три полсотни первый, прыгайте;
Правый лётчик экипажа Сергина, Роланд Даудашвили — прощайте, мужики!
РП — три полсотни первый, покидай вертолёт!
КЭ24 — да там у них спецназ сидит, как им, бля… Откуда стреляли по нам?
РП — три полсотни первый, покидай вертолёт!
КЭ24 — две машины в пустыне видели…
РП — я понял, три полсотни первый, покидай, я кончил, три полсотни первый, прыгайте, прыгайте, горит, покидай вертолёт!
КЭ24 — горит, наблюдаешь.
РП — обрабатывайте зелёнку!
КЭ24 — обрабатываем!
РП — сто двадцать пятый (125 позывной комндира Ми-24).
КЭ24 — ответил 125-й
РП — сколько куполов наблюдаете?
КЭ24 — один всего!
РП — место, где падение произошло, ещё точка снижается, медленно снижается, но купола не вижу.
КЭ24 — это вытяжной парашют.
РП — где купол, подскажите!
КЭ24 — купол около моста, один всего наблюдаю.
РП — борта поднимать какие?
КЭ24 — поднимайте все!
РП — Понял, поднимаю и «восьмёрки», и «двадцатьчетвёрки»!
…Когда командир понял, что посадить вертолёт вряд ли удастся, то, естественно, приказал экипажу прыгать, а сам боролся за выживание, но на борту находились десантники около семи человек, и у них не было парашютов. И ты прыгнешь — останешся жить, а остальные погибнут; тут тебе выбирать, вот пришло твоё время…
…так спецназ заглядывет в кабину экипажа, а экипаж, правый лётчик и бортовой техник, вытаскивают свои парашюты с кресел и выкидывают их в открытый блистер, тем самым показывая этим молодым пацанам-десантникам, что они сделали свой выбор, а парашют фалом (крепкая верёвка с карабином на конце) прикреплён к креслу, поэтому купол одного парашюта, который был прикреплен, раскрылся, а купол второго нет, открылся только вытяжной парашют, будем говорить маленький такой парашютик, который нужен только чтобы вытянуть основной купол. А командир сидел на своем кресле на парашюте и пытался посадить хоть как-то вертушку, но, увы, чуда не произошло, все, находившиеся на борту, погибли. Вечная память! И хочется верить, что Дух этих мужественных парней тоже никогда не умрёт…»