Уже почти 10 утра — я опаздываю на консультацию. Клиентка, с красивым именем Василиса, как пить дать, уже пришла и околачивает дверь моего офиса, ой как неудобно!
Бегу и речь извинительную думаю, только у дверей офиса чувство вины меня отпустило — никто ее не «околачивает», вот и хорошо! Я выдохнула: «Наверное, сама опаздывает», вошла в кабинет и начала приводить себя в порядок. «Однако! — подумала я, взглянув на часы, — Опаздывать на 30 минут и не предупредить — это уже хамство!» — осмелела я вконец.
Я налила себе кофе и села в кресло. Кресло квакнуло, я подскочила, расплескав кофе, и принялась разглядывать свое кресло — оно выглядело совершенно прозаично. Кресло квакнуло снова, а потом снова, более громко и протяжно. Я оглянулась, «квакало» кресло стоящее напротив моего, в котором обычно сидит клиент. Там расположилась огромная, зеленая жаба и гневно смотрела на меня желтыми глазами.
— Как ты меня напугала! Откуда ты здесь? Дай-ка я тебя в другое место посажу, сейчас клиентка придет, кто знает, как она к жабам относится.
Я посмотрела по сторонам, на глаза попалась трехлитровая банка с засохшим букетом. Я вытряхнула побуревшие цветы и пошла к креслу, с намерением накрыть этой банкой непрошенную гостью.
Вдруг в комнате потемнело, от сильного порыва ветра распахнулось окно, сверкнула молния, грянул гром, я выронила банку из рук, осколки взметнулись вверх стеклянным фейерверком — за окном бушевала гроза, с неба лил не дождь, а Ниагарский водопад и грозил затопить мой офис через открытое окно. Я бросилась спасать офис от затопления, победила в неравной схватке окно, не желавшее закрываться, и сломала в этой битве ноготь. Поскальзываясь на мокром полу, вернулась к креслу и застыла от поразившего меня удивления.
На месте жабы сидела девица — писаная красавица. «А вот и клиентка объявилась, а где жаба? Ускакала?» — я обежала офис глазами, глянула под кресло, жабы нигде не было. У меня перехватило дыхание от страшной догадки: «Красавица села в кресло и раздавила лягуху насмерть, та даже квакнуть не успела».
— Вы жабу здесь не видели? Зеленая такая, на Вашем месте сидела — промямлила я, разглядывая внезапно появившуюся клиентку.
— Я жаба — то ли обижено, то ли с вызовом сказала, а может, спросила она.
Сообразив, что в моей фразе она могла услышать что-то оскорбительное для себя, я запричитала:
— Нет-нет, что Вы! Вы не жаба, Вы очень красивая женщина! Я про настоящую жабу — принялась я распинаться, чтобы загладить свою бестактность — Дело было так: я пришла в офис, а она в кресле сидит, откуда взялась — непонятно.
— Окно было открыто, я в окно запрыгнула.
Я не знала, что на это ответить, разговор у нас явно не клеился. Переминаясь с ноги на ногу, чувствуя себя крайне неловко, я произнесла:
— Прошу прощения за этот беспорядок. Вы — Василиса?
— Да.
— Тогда давайте начнем работать, времени много ушло на все эти ээээ… странности. Что привело тебя Василиса — перешла я к делу, а заодно, не особо церемонясь, сменила обращение к ней с «Вы» на «ты».
— Мой муж — тиран, — начала она — он превратил меня в жабу.
— А кто у нас муж? — подняв одну бровь и разглядывая сломанный ноготь, после схватки с окном, спросила я.
— Злой волшебник — сказала Василиса и многозначительно помолчала — Кащеев, может, слышала?
— Нет, не слышала. Так таки злой волшебник? — засомневалась я, и у меня задергался глаз.
Она утвердительно покачала головой, лицо ее исказила гримаса, Василиса закрыла лицо руками и протяжно всхлипнула:
— Он меня взаперти держит, я ни с подругами, ни с родителями не вижусь, стираю, готовлю, убираюсь — такая уж моя жабья доля, — Василиса вздохнула и продолжила — все зеркала в доме снял, говорит: «зачем жабе зеркало?» Всё что я слышу от него — это упреки, ругательства и то, какая я некрасивая, глупая, толстая жабааааа!— зарыдала она в полный голос.
Мне, конечно, было жаль её, но еще больше мне было жаль настоящую жабу, на которую, возможно, села клиентка.
— Василиса, я беспокоюсь за жабу, подозреваю, что ты на ней сидишь.
— Да нет же! — разозлилась клиентка — Я же говорю тебе — это я жаба! Разве ты этого не видишь?
— Нууу, — протянула я, разглядывая струящиеся по её плечам белокурые волосы, большие зеленые глаза с золотистыми вкраплениями и здоровый румянец на щеках, — у меня есть причины не верить твоим словам.
Василиса отодвинулась от меня вместе с креслом и смотрела исподлобья:
— Могу доказать! Я прыгаю высоко, щеки могу раздувать, муху на лету могу языком… Показать?
— Не стоит! — остановила я Василису от демонстрации «жабьих» умений.
Василиса продолжила:
— Домой прихожу, а муж мне: «Прискакала, Жаба… Что ты там квакаешь, Жаба…, Да кому ты нужна такая жаба». Я уж его прошу: «Ну, расколдуй ты меня или в лес, в болото отпусти, я там среди других жаб жить буду», а он мне: «Вот уж нет! Ты моя жена, я тебя заколдовал для своего личного удовольствия, как надоест, так и подумаю, что с тобой делать, а пока будешь моей личной жабой!»
Василиса горько заплакала, а потом и вовсе зарыдала.
Я принесла ей зеркало:
— Вот, смотри.
— Кто это? — Василиса потыкала пальцем в свое отражение — Я что ли?
— Глазам своим не веришь?
Василиса долго молчала, разглядывала себя в зеркале и горько вздыхала:
— Волшебное? — кивнула она в сторону зеркала.
— Других не держим — с видом эксперта ответила я и любовно потерла зеркальную гладь салфеткой.
— Продай! — в ее глазах светилась надежда.
— Эээ! Нет — потянула я руки к зеркалу, чтобы забрать его из цепких объятий Василисы — мне оно от бабки досталось, а ей от её бабки, а той от…
— Да поняла, поняла — вздохнула она с сожалением — А пользоваться им как, чтобы красавицей оставаться и больше не превращаться в жабу?
— Как услышишь слово «жаба» в свой адрес, так сразу в зеркало смотрись, да приговаривай: «верю глазам своим, а не словам чужим»
— Так это ж сколько раз за день мне надо в зеркало будет посмотреться? — Ужаснулась Василиса, выпучив глаза — муж меня раз сто в день «жабой» называет. Этак я к тебе не набегаюсь, да и мужу что-то врать надо будет…
Я пожала плечами, мол, нет способа другого.
Василиса помрачнела, мне показалось, что в ее зеленых глазах полыхнуло адское зарево, в этот момент воздух наполнился электричеством, сильно запахло озоном.
— Уйду я от него! — с решительной злостью сказала Василиса и ударила кулачком по подлокотнику кресла с такой силой, что оно покосилось на один бок.
От обиды за погубленное кресло я ехидно спросила:
— И куда же ты уйдешь от злого волшебника?
— А теперь я куда угодно пойду, ведь я теперь не жаба, работать буду — у меня образование дизайнера и опыт работы имеется, да меня любой принц замуж возьмет! — расхорохорилась Василиса, потом замолчала, подумала и робко спросила — а можно, я, все-таки, к тебе приходить буду, в зеркало смотреть?
А мне что? Мне не жалко, пусть приходит. Я утвердительно кивнула ей.
Когда дверь за ней закрылась, я посмотрела на покосившееся клиентское кресло и вздрогнула, там лежало, то, что час назад было жабой. «Ну вот! Раздавила таки! Бедная квакушка, кто же знал, что такой конец тебя ждет».
Я нагнулась и подцепила останки жабы — в руках у меня оказалась сушенная лягушачья шкурка. «Надо бы сжечь, от греха подальше» — суеверно подумала я и на всякий случай поплевала через плечо.