Взметнулось перед глазами белое небо, обрамленное кружевом березовых крон. Ох, как же больно задницей падать на лед!

— Эй, мужик, ты цел?
Сквозь пляшущие перед глазами крохотные звездочки Семён увидел протянутую руку. Незнакомый человек помог ему подняться, захлопал по спине, стряхивая снег.
— Ну, чего? Ты в норме, нет?
— Да, вроде бы, — сдавленно выдохнул Семён.
— Вот, выпало у тебя, — Семён почувствовал, как ему в руки сунули какую-то жестянку.
— Пока! Осторожнее, давай! — и человек исчез.

Звездочки утихомирились, боль отступила, и Семён наконец-то взглянул на то, что оказалось у него в руках. Жестяная банка из-под кофе. «Kaffee gemahlen» было написано шрифтом, имитирующим арабскую вязь. Были и ещё слова, но их было трудно читать. «Я, вроде, никакого кофе не покупал», — подумал Семён.

Дома он решил попробовать неожиданно приобретенный кофе. Долго открывал утопленную внутрь крышку, цеплял ее вилкой, пытался пробить ножом. В итоге выронил. Банка стукнулась об пол и, по закону подлости, от этого удара крышка отскочила, содержимое рассыпалась по полу, а кухня наполнилась чудеснейшим ароматом, будто этот кофе был свежеобжаренный и свежемолотый.

Ну надо же! — Семен в сердцах плюхнулся на кухонный табурет. — Ну что ж за день такой?

Он вздохнул, и грустно подперев голову рукой, воззрился на рассыпанный кофе. В этот момент кофе зашевелился. Мелкие частички, словно в танце, стали подниматься вверх, постепенно складываясь в зависшую в воздухе фигуру человека. Кофейный человек открыл глаза, синие-синие, как апрельское небо…

— Ы-ы-ы-ы — только и смог произнести Семён, протирая свои глаза.
— Слушаю тебя! — низким голосом прошелестел кофейный человек.
— Ага, — Семён сглотнул. — Ты кто?

Кофейный человек медленно опустил и поднял веки.
— Джинн, — ответил он.
Семён выдал ещё парочку непередаваемых письменной речью звуков.
— Ты исполнишь три моих желания?
Кофейный человек медленно моргнул и изучающе посмотрел на Семёна.
— Одно, — произнес он.
— А чего так мало-то? — в голосе Семена послышалась досада.
— Потому что оно у тебя только одно, — ответил Джинн.
— Неправда! Я много чего хочу!

Джинн закатил глаза, но ничего не ответил. И пока Семён возбужденно и тяжело дышал, джинн поднял с пола жестяную кофейную банку, поставил ее на стол и медленно в нее засыпался.
— Эй-эй!!! — испуганно вскрикнул Семён.
Подбежал к столу и заглянул в банку. Оттуда на него внимательно смотрел бесконечно глубокой синевы глаз джинна.
— Ты куда? А желание?

Вместо глаза появился кофейный рот и этот рот сказал:
— Как только ты произнесешь его, я в тот же миг его исполню.
Рот пропал, и теперь Семён видел только божественно пахнущий молотый кофе.
— Я хочу снегоход! — крикнул Семён в банку.
Ничего не произошло.
— Это моё желание!
Синий глаз взглянул на него грустно и устало.
— Пойди, да возьми, — сказал кофейный рот.
— Где взять?
— Там, где находится этот снегоход.
— А как я его возьму, у меня на него денег нет?
— Возьми деньги.
— Где?
— Там, где есть деньги.
— Ну и в чём прикол?
— Зачем мне исполнять то, что ты можешь сделать сам?
— Сам?
— Сам.
— Ага.

Семён был разочарован.
— Если я правильно понял, ты не можешь исполнить желание, если это желание обладать какой-то вещью?
— Могу. Просто это не твое желание. В твоей жизни нет для него места.
— Ну хорошо. А почему одно всё-таки?
— Потому что одно.
— И у всех так?
— Нет, был человек, у которого было одиннадцать действительных желаний.
— Ничего себе! И ты выполнил все?
— Да.

До вечера Семён размышлял над тем, что он действительно хочет. Ему приходили в голову самые разнообразные идеи. И с каждой он бежал к кофейной банке, из которой на него всякий раз внимательно смотрел синий глаз кофейного человека. Он проделал это все столько раз, что кофейный человек вышел из своей жестянки, поставил ее высоко на антресоль кухонного гарнитура и всыпался в неё, закрыв за собой крышечку.

— Эй? — возмутился Семён.
Но в этот момент раздалось пиликанье дверного звонка. Оказалось, пришел Славка Картюшкин — давний знакомый. Славик очень любил выпить. Вот и сейчас он помахал перед носом Семена бутылкой коньяка и двумя лимонами в белой сеточке с прилепленным ценником из супермаркета. «Вот уж не вовремя — так не вовремя!» — подумал Семен.

Пока он думал, Славик уже повесил верхнюю одежду в прихожей и, не спрашивая разрешения, прошёл к Семёну на кухню. Помыл лимоны. Семен открыл, было, рот, чтобы как-то что-то на это возразить, но закрыл его, ибо было поздно. Славик по-хозяйски орудовал на кухне: порезал лимончики и сахарком посыпал, откупорил коньяк, почесал затылок, залез в антресоль и достал рюмки. Пока доставал, как-то задел стоящую наверху банку с кофейным джинном, и она сдвинулась. Потом Славик усадил Семёна на табурет и важно плюхнулся на второй.

— Ну!.. — Славик громко хлопнул в ладоши. — Зачнем?
И разлил коньяк по рюмкам. Взял себе одну, другую пододвинул уныло глядящему на него Семёну. В этот момент банка с кофейным джинном упала на пол, и кофе вновь рассыпался по кухне. Семен замер, перестав дышать и выпучив глаза.

Славик опрокинул в себя коньячок, поднял в успокаивающем жесте ладонь.
— Момент! — он наклонился и подцепил кофейную банку.
В тот же миг кофейные частички танцующими смерчами взвились в воздух, и кофейный джинн открыл свои синие глаза и посмотрел на Славика. Тот с отвисшей челюстью смотрел на джинна. Лицо Славика замерло и побледнело, брови вздернулись, как у маленького ребенка, что вот-вот заплачет. Странно было то, что Славик лишь секунду смотрел на джинна, а потом его взгляд как-то расфокусировался, зрачки совершили несколько микродвижений, словно при просмотре видео.

— Я не хочу больше пить! — всхлипнул Славик.
Кофейный джинн кивнул и забрал из его рук банку. После чего засунул ее на верхнюю полку антресоли, засыпался в нее и закрыл за собой дверцу. Завороженный и ошарашенный Семен перевел взгляд с антресоли на Славика. Славик был задумчив и печален, но вдруг улыбнулся.

— А знаешь… Прости, брат, что-то я даже и не спросил хочешь ли ты выпить. Я вот вдруг для себя решил, что вот всё — хватит. Прости, друг, я пошёл.

Он и вправду пошёл. Кое-как нахлобучил на себя шапку, криво нацепил пуховик, по-братски обнял Семёна и пожелал ему самых хороших дней и веселых праздников. И ушел.

Семён бросился на кухню и схватился за дверцу антресоли, но кофейный джинн держал ее с той стороны и открыть не давал.

— Открой! Это что вот сейчас было? Он тебя видел? Ты исполнил его желание?
— Да.
— Он же алкаш алкашный!
— Этот господин увидел последствия своего увлечения.
— Какие ещё последствия?
— Через три дня запоя, начавшегося сегодня, он замерз бы: уснул на скамейке в сквере возле кинотеатра.

Семён перестал бороться за дверцу, та громко хлопнула.
— А что с ним будет теперь?
— А теперь он умрет во сне, но через сорок восемь лет, стариком. Его похоронят внуки.

Поражённый Семён медленно опустился на табурет и стал смотреть в окно. За окном пошёл снег. Скоро Новый год.
— Джинн, а ты умеешь воскрешать людей?
— Нет.
— Тогда ты ошибаешься. Нет у меня никаких настоящих желаний.
Из-за скрипнушей дверцы показался ярко-синий глаз джинна.
— Может, мое желание — освободить тебя? — грустно спросил Семен. — Ведь еще так бывает…
— Я свободный джинн. Я не свободен только от своего предназначения — выполнять самые важные желания.
— Опять незадача, — усмехнулся Семен.

Приближался Новый Год. А у него не было ни елки, ни гирлянды, ни планов. Как, впрочем последние несколько лет. С того года, когда погиб его друг детства и одноклассник Вадим. Высокий и сильный, рано повзрослевший, веселый Вадим всегда заступался за него. Учил всяким житейским премудростям. Был как брат. Научил его выжигать по дереву. Вадим часто говорил, что надо уметь что-то делать такое, в чем душа остается. Семен с интересом тогда втянулся поделки разные делать. А когда Вадима не стало — забросил и забыл. После похорон мама Вадима сказала, чтобы он пришел как-нибудь — Вадим что-то оставил ему на память. Даже подписал. Сначала Семен страшно стеснялся, потом побоялся, что не вовремя и что мама Вадима, увидев его, только расстроится. А потом и забыл вроде как. Так и не узнал, что такое оставил ему друг.

— Джинн? У меня когда-то был друг…
— Я слышал твои мысли.
— Да? Тогда я бы хотел узнать, что такое он мне оставил.

Воздух в маленькой кухне наполнился ароматом свежеобжаренного кофе, а на столе перед Семеном оказалась потрепанная синяя толстая тетрадка. На обороте обложки было аккуратно выведено: «Посвящается моему лучшему другу Семену. Рассказ». Мелким, немного корявым почерком была исписана вся тетрадка. «Сказка о добром джинне». Рассказ был о маленьком мальчике, который дружил с джинном. У них была веселая, наполненная приключениями, жизнь. Джинн научил мальчика видеть души. А еще рассказал, как важно, чтобы душа всегда оставалась живой, не засыхала внутри тела. А чтобы душа жила, надо обязательно выполнять самые важные действительные ее желания. Тогда начинается волшебство. Люди часто забывают об этом, запутываются в своих спонтанных желаниях и гонятся за мимолетным и ненужным. Добрый джинн всегда помогал людям…

«Даже не знал, что он писал рассказы," - дрожащей рукой перелистывая страницы думал Семен. Заканчивался рассказ так: „…Никто не умирает навсегда, потому что душа всегда остается в том, что ты сделал с интересом и любя. В том, что ты вообще любил. Остается и продолжает жить. Поэтому, братишка, делай всегда все с душой. С Новым Годом тебя и чтобы ты всегда видел, что хочет твоя душа. А я загадал Деду Морозу, чтобы сделал меня добрым джинном, тогда я бы имел больше времени и сил помогать исполнять самые душевные желания, тем кто разучился видеть…“»